Iriston.com
www.iriston.com
Цæйут æфсымæртау раттæм нæ къухтæ, абон кæрæдзимæ, Иры лæппутæ!
Iriston.com - история и культура Осетии
Кто не помнит прошлого, у того нет будущего.
Написать Админу Писать админу
 
Разделы

Хроника военных действий в Южной Осетии и аналитические материалы

Публикации по истории Осетии и осетин

Перечень осетинских фамилий, некоторые сведения о них

Перечень населенных пунктов Осетии, краткая информация о них и фамилиях, в них проживавших

Сборник материалов по традициям и обычаям осетин

Наиболее полное на сегодняшний день собрание рецептов осетинской кухни

В данном разделе размещаются книги на разные темы

Коста Хетагуров "Осетинскя лира", по книге, изданной во Владикавказе (Орджоникидзе) в 1974 году.


Перечень дружественных сайтов и сайтов, схожих по тематике.



Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru Индекс цитирования
Статьи Словари
Здравствуйте, Гость
Регистрация | Вход
Опубл. 22.01.2009 | прочитано 10538 раз |  Комментарии (14)     Автор: Tabol Вернуться на начальную страницу Tabol
БЕРНАРД С. БАХРАХ И ЕГО «ИСТОРИЯ АЛАН НА ЗАПАДЕ» (начало)

Черчесова Марина Давидовна  

младший научный сотрудник  

отдела археологии и этнографии  

Северо-Осетинского научно-исследовательского института  

истории, филологии и экономики. 

 

В конце IV — начале V в. значительная группа древних иранцев юга Восточной Европы — алан, расселявшихся также на Северном Кавказе и в Средней Азии, в ходе «великого, переселения народов» мигрировала на запад, где сыграла заметную роль, особенно в событиях V в. Русская наука давно обратила внимание на историю ушедших на запад алан (Ю. А. Кулаковский, М. И. Ростовцев), этой теме была посвящена специальная монография Э. Бенингера, изданная в Германии в двадцатых годах, построенная преимущественно на археологическом материале и в настоящее время устаревшая. (1). После исследования Э. Бенингера крупных работ на интересующую нас тему на западе долгое время не появлялось. В 1973 г. в США была опубликована книга профессора истории Миннесотского университета Бернарда С. Бахраха «История алан на Западе» (Bernard S. Bachrach. A History of the Alans in the West. University of Minnesota Press, Minneapolis, 1973, 140), ставшая заметным событием в алановедении и обратившая на себя внимание советских специалистов. Б. Бахрах использовал широкий, порой труднодоступный для нас, круг источников и зарубежной литературы, дав высокую оценку той роли, которую аланы сыграли в истории некоторых стран Западной Европы. Исследование Б. Бахраха без преувеличения можно считать наиболее полным и ценным по данной проблеме. 

В предлагаемой статье мы ставим перед собой задачу познакомить читателя с работой Б. Бахраха в виде аннотированного изложения ее по главам. 

Автор выражает искреннюю признательность доктору исторических наук В. А. Кузнецову за консультации и помощь в подготовке данной статьи. 

 

* * *
 

В предисловии к «Истории алан на Западе» Б. С. Бахрах поясняет цель своего исследования, фактически сформулированную русскими учеными-эмигрантами М. И. Ростовцевым и Г. В. Вернадским (сыном известного академика В. И. Вернадского): «В большинстве исследований периода переселения народа почти игнорируется роль, которую сыграли сарматы, особенно аланы, в завоевании Европы. Но мы никогда не должны забывать о том, что аланы длительное время проживали в Галлии..., что они вторглись в Италию и что они вошли с вандалами в Испанию и покорили Африку» (М. И. Ростовцев); за прошедшие после высказывания М. И. Ростовцева четыре десятилетия ни одного большого исследования об аланах на Западе не появилось (Г. В. Вернадский) (7, с. 3). В заполнении этого вакуума Б. Бахрах и видит главную свою задачу. Признавая индо-иранское происхождение алан, автор говорит об отсутствии у них собственной письменности и письменных источников и кратко характеризует свой метод исследования, который называет видоизмененным номинативным. «Если в источниках используется латинский термин Alain, такую информацию я считал подходящей для моего исследования» — пишет Б. Бахрах. И, наоборот, если в источниках упоминались другие группы варваров, к примеру, роксоланы или аорсы, но не было конкретного упоминания об аланах, автор считал такие сведения неподходящими для своего исследования. «Таким образом, когда номинальный метод вел к сомнительному результату, я его не применял, подбирая более гибкий метод»,— подчдеркивал Б. Бахрах. 

 

Глава 1. АЛАНЫ ПО ТУ СТОРОНУ ГРАНИЦЫ
 

(Alans beyond the Frontier)
 

В качестве первого источника, в котором появилось упоминание об аланах на западе, Бахрах приводит пьесу Сенеки «Фиест» (первая половина I в. н. э.), где о них говорится только в одной реплике и то, как бы мимоходом. Из этого автор делает вывод, что современники Сенеки уже имели некоторое представление о данном народе. 

Следующим источником, повествующим об аланах, Бахрах считает «Гражданские войны» Лукиана. В этой эпической поэме 60-х гг. I в. н. э. описываются войны между Помпеем и Цезарем. Помпею на востоке приходилось ходить в поход против «сильных и всегда воюющих алан». Характеризуя же смелость Цезаря, Лукиан отмечал, что «ни аланы, ни скифы, ни муры, нападавшие на врага с копьями, не могли нанести ему вред». При всей поэтичности упомянутого произведения, Бахрах считает, что перечисленные три народа своей силой и превосходством в военном отношении могли напугать любого, и, конечно, читатели и Сенеки и Лукиана уже знали о доблестях аланских воинов. Однако, только из «Иудейских древностей», работы, написанной Иосифом в конце первого в. н. э., по мнению автора, можно получить определенное представление о том, когда информация об аланах впервые достигла Запада (7, с. 5). 

Далее Бахрах приводит информацию, содержащуюся в работе «Contra Alanos», написанной Аррианом, первым западным военачальником, встретившимся с аланами в бою. В этой работе Арриана и в другой, «The Tactica», описывается использование аланами тактики ложного отступления. С учетом сведений, приведенных Аррианом («Римская конница держит свои копья и бьет врага на тот же манер, что и аланы и сарматы»), Бахрах заключил, что степная тактика оказывала заметное влияние на Римскую кавалерию к началу I в., и, что на западе всерьез принимали и по достоинству оценивали военное могущество алан. 

Из работ географа Птолемея и его современника Дионисия Старшего можно узнать о местах распространения алан. Так, первый сообщал, что аланы населяли и восточный и западный берега Дона. По мнению же Дионисия Старшего, высказанному им в «Description of the Inhabited Earth», аланы жили между Дунаем и Черным морем, т. е. обособленно от своих азиатских сородичей. Из работ Птолемея и Дионисия видно, что существовало несколько групп алан, населявших и Азию и Европу наряду со многими другими народами; последнее, однако, не означает ни того, что аланы доминировали над своими соседями, ни того, что они входили в состав населявших прилегающие территории народов (7, с. И). 

Бахрах говорит о том, что хотя аланы не создали своего государства, они играли важную роль в истории. Птолемей, к примеру, упоминает так называемые Аланские горы, получившие, вероятно, свое наименование от обитавших подле них алан. Перечисляя многие народы, населявшие территорию от Дуная до Черного моря, Дионисий столь же детально останавливается на аланах. Он называет их «могущественными» и подчеркивает их выдающиеся качества конных воинов. 

В произведении Лукиана, написанном с целью рассказать о скифах, часто упоминаются аланы. Принимая во внимание то, что о военной доблести аланских конников и об их мастерстве в применении копья и лука упоминается, как об обычной вещи, Бахрах вновь приходит к выводу, что читателю того времени они были хорошо знакомы. Согласно Лукиану, между аланами и скифами существовала тесная связь, а единственным различием между ними, при большом сходстве в обычаях и в одежде, были прически: скифы носили более длинные волосы (7, с. 12). 

Согласно источникам I в., группы алан, пытаясь продвинуться все дальше на запад, вступали в союз с другими варварами и принимали участие в их походах против Римской империи. Аланы, населявшие понтийскую территорию дальше к востоку, по-видимому, жили в гармонии с сателлитами Рима. Во второй половине II в. в северных частях Фракии другая часть алан вместе с готами ассимилировалась местными популяциями. 

В скупых исторических источниках третьего столетия об аланах упоминается мало, но известно наверняка, что в 240-х годах аланы совершали набеги на Грецию. Бахрах высказывает догадку, что, хотя источники умалчивают причастность алан к набегам варваров на провинции Дуная, по крайней мере, некоторые из тех, кто жил в Дакии, принимали участие в этих событиях. Есть предположение, что в это время аланы совершали набеги на Северную Италию и Галлию. Данная гипотеза частично подтверждается списком пленных Аврелия: «там были готы, аланы, роксоланы, сарматы, франки, свевы, вандалы и германцы» (7, с. 15). 

Недостаточность, к сожалению, доступной информации об отношениях алан с Западом в первые три столетия нашей эры возмещается описаниями Аммиана Марцеллина, который вполне мог иметь прямой контакт с аланами. Аммиан помещает их за Дунаем и утверждает, что они заимствовали свое название от Аланских гор в Европейской Сарматии и, что странствовали они от Азовского моря до Киммерийского Боспора через Мидию и Армению. Однако, Бахрах считает это предположение ошибочным, поскольку нельзя доподлинно установить, действительно ли эти горы назывались так до того, как аланы зашли столь далеко на запад (7, с. 18), 

Тщательно изучив описания, сделанные Аммианом, Бахрах разделил основную его точку зрения о том, что аланы были смесью разных народов, или, иными словами, культурной общностью, состоящей из многих народов. Однако Аммиан кажется Бахраху непоследовательным в своих утверждениях, что «почти все аланы высокого роста и хороши собой; волосы в основном светлые». Автор не согласен с такой обобщенной «физиономической» характеристикой, принимая во внимание различное происхождение алан. Подобное внешнее описание могло, по мнению Бахраха, относиться лишь к «настоящим» аланам или к их определенной группе, о которой Аммиан имел подробную информацию (7, с. 19). 

В связи со сказанным неизбежно возникает вопрос о том, какими же изображаются аланы в западных источниках? Судя по имеющимся данным, они рисуются как первобытные кочевники, чья жизнь проходила в деревянных повозках, покрытых лубяными навесами и влекомых рабочим (тягловым) скотом. Этот скот, кормивший и одевавший их, перегонялся аланами от стоянки к стоянке по мере того, как они кочевали в поисках земель под пастбища. Аланы часто передвигались и предпочитали обычно устраивать лагерь по берегам рек, получая таким образом и воду и сочную траву для своих животных. К тому же они употребляли в пищу дикие фрукты, но землю не возделывали. 

Аланское общество, на социальной структуре которого отразилась примитивная материальная культура, делилось на две части: на мужчин, которые воевали и охотились, и на тех, кто выполнял всю другую работу, т. е. женщин, детей и стариков, чье положение было почти рабским. Согласно документу того периода, «классическое» рабство аланам не было известно. Контингент рабов, как правило, пополнялся пленными, к которым относились весьма снисходительно. Бахрах цитирует Лукиана, отмечавшего большое сходство в отношениях скифов и алан к пленникам (рабам), более похожим (у скифов) на обряд или ритуал усыновления (по мнению современных антропологов и этнографов), нежели на какую-то принудительную систему. Введение военнопленных в семьи и кланы захватчиков нередко практиковалось кочевниками, в том числе и аланами, укрывавшими под своим именем представителей многих племен и народов. Бахрах предполагает, что фактическая ассимиляция пленных аланами была в микрокосме просто копией того, как они обходились с беспримесными народами в большом масштабе (7, с. 21). 

Нам трудно согласиться с утверждениями Бахраха об отсутствии у алан советов старейшин, поскольку к своим старикам они, якобы, относились с презрением, как к трусам. Анализ источников не дает абсолютно никаких оснований для подобных инсинуаций, ибо в родовом обществе, не исключая и алан, был повсеместно развит культ предков-покровителей. При разложении родового строя этот культ действительно во многом утрачивает свою силу; с ростом имущественной дифференциации на первое место в социальном плане выдвигаются вожди, которых выбирали из самых опытных и, следовательно, удачливых (со всеми вытекающими из этого последствиями) воинов. Что же касается так называемых советов старейшин, то, на наш взгляд, они, несомненно, существовали и играли в одних случаях роль совещательного (консультативного) органа при вожде, а в других,— своеобразного народного собрания, определявшего весь жизненный уклад алан и ход политических событий. 

Одним из институтов, разделявших алан при всем их сходстве, была религия. Согласно Аммиану, аланы не имели постоянных алтарей и храмов. Они поклонялись весьма сомнительному, но святому для них символу — обнаженному мечу, вонзенному в землю, олицетворявшему, очевидно, бога войны — единственного бога, о котором имеются более или менее достоверные сведения в источниках. 

Сильный интерес аланы питали к пророчеству. Когда-то, возможно, готовясь к перемещению на новое место, определенные люди, чье общественное положение, пожалуй, ближе к жреческой касте, хотя Бахрах говорит, что оно нам неизвестно, собирали в пучок ивовые прутья и бросали их в песок, произнося при этом заклинание. По форме, образованной на песке рассыпавшимися прутьями, человек, совершавший этот ритуал, читал будущее. Данный ритуал имеет определенные китайские параллели, а нам известно, что некоторые аланские группы контактировали с китайцами до передвижения на запад. 

Поскольку аланское общество было, в основном, ориентировано на военную деятельность, мальчиков с детства обучали верховой езде. Разведение лошадей имело особый интерес для алан и их лошади высоко ценились на западе. Любопытно в этой связи упоминание об аланах сатирика Марциала в поэме, посвященной, правда, даме с сомнительной репутацией. Однако, для нас гораздо важнее то, что он говорит об алане и его сарматском коне, конкретно связывая, таким образом, два эти народа, т. е. алан и сарматов. 

Об аланском коне, в частности, упоминается и в одной из поэм императора Адриана. Бахрах цитирует его: «Борисфен, конь Цезаря, был аланской породы. Он обычно летал по равнинам, по болотным топям и... холмам. И никогда во время охоты на кабана ни один преследуемый кабан с белесыми клыками не мог приблизиться к нему настолько, чтобы ранить его. ...Но еще совсем молодым, с крепкими, не ослабленными возрастом ногами, он пал в день своего рождения и был похоронен здесь в этой земле» (7, с. 7). 

По мнению Бахраха, нельзя установить, был ли конь, описанный в поэме Адриана, степным пони, посланным легатом в подарок императору, либо то была действительно просто хорошая лошадь, достоинствами напоминающая аланскую. Имя коня — Борисфен,— как считает Бахрах, это явная ссылка на р. Днестр. Следовательно, Адриан связывает свою аланскую лошадь с районом значительно севернее и западнее поселения самих алан, с которыми Арриан сталкивался в Каппадокии. Но в любом случае, об аланских лошадях или, по крайней мере, об их достоинствах было известно на Западе в начале II в. н. э. 

Заметим, что подобно аланской лошади периода античности, в средние века огромной популярностью пользовалась аланская собака. Верхние слои средневекового общества считали охоту на коне основным видом спорта. Охота такого рода вообще была частью жизни алан во времена их кочевья, и, возможно, став земледельцами в период раннего средневековья в Европе, они продолжали охотиться на оленей и волков, теперь уже ради удовольствия. Для преследования добычи они держали больших, крепких и быстрых собак. Самым прославленным из этих средневековых псов был ныне исчезнувший Alan (среднее, лат. Alanus), который согласно авторитетным источникам по истории и происхождению собачьих пород, «был родом с Кавказа, откуда сопровождал свирепых, светловолосых и воинственных алан». (7, с. 118—119). Позднее аланской собаке был присужден статус геральдического знака и на гербе города Alano в Испании по сей день изображены две аланские собаки. Что касается псарей, то в одних источниках упоминаются испанцы как лучшие псари, в других восхваляются псари из Милана. Однако, Милан располагается в центре ряда аланских поселений, относящихся к V в. н. э. 

Что касается вопроса ассимиляции, Бахрах считает очень важным аспектом аланского общества способ, с помощью которого другие народы ассимилировались с ними. Не только целые племена становились аланами, но и отдельные люди, взятые в плен, становились членами семей своих захватчиков. Сами аланы тоже имели склонность к ассимиляции. На границах Франции аланы, отказавшись от своей кочевой жизни, поселились в деревнях и даже изучили местный язык, возможно, ценой своего родного языка. Но даже при оседлой жизни, перемешавшись с другими народами, аланы сохранили свое мастерство конников и скотоводов. 

Не делая определенных выводов из-за ограниченности источников, Бахрах считает обоснованным предположить, что аланы вне империи были стойкими и выносливыми воинами-наездниками, чья общность была примитивной, кочевой и воинствующей. В плане культурного развития аланы способствовали ассимиляции захваченных народов, и в такой же степени сами ассимилировались другими культурами. Такая ассимиляция имела место, когда аланы переместились на запад в Римскую империю (7, с. 24—25). 

 

Глава 2. АЛАНЫ НА ЗАПАДЕ
 

(The Alans Come to the West)
 

Внезапно появившиеся в 370-х гг. на юге России гунны постоянными налетами сломили живших здесь алан и стали господствовать в степях. Часть алан вместе с некоторыми отрядами гуннов двинулась против остготов. 

К 376 г. большое число степных народов, в основном вестготы, пытались пересечь имперскую границу. Римские власти позволили определенной части из них прейти границу (другие сделали это без разрешения). Однако имперские власти настолько плохо обращались с иммигрантами, что в ответ на жестокое обращение некоторые отряды варваров объединились с целью разорить империю. Большая группа алан, готов и гуннов объединила силы для налета на имперскую территорию во Фракии. Другие отряды алан действовали в Дакии. Еще одна группа их примкнула к готам под предводительством Фритигерна и к группе готов Алафея и Сафрака, незадолго до этого объединившихся. В 378 г. войска варваров столкнулись с армией императора Валента в Адрианополе и наголову разбили ее. Император Валент был убит. Все эти упомянутые группы алан и их союзников вместе с отрядом гуннов, присоединившимся к ним после битвы у Адрианополя, безуспешно пытались захватить Константинополь. 

Было бы, однако, совершенно неверным делать заключение (7, с. 27), что степные народы, и особенно аланы, вошедшие в империю, объединялись лишь для того, чтобы разорять римские земли. Столкновения происходили и между разными группировками варваров: готы воевали друг с другом и с аланами и гуннами; аланы и гунны, в свою очередь, воевали друг с другом в союзе с готами и без них. К тому же, часть алан была завербована на имперскую службу императором Грацианом, который, тем не менее, атаковывался их соплеменниками, с Империей не связанными никакими договорными обязательствами. 

Среди вестготов, последовавших за Фритигерном и его преемниками, была значительная группа тех самых алан, которые участвовали в кавалерийской атаке при Адрианополе, решившей исход битвы. Аммиан Марцеллин сообщает о ключевой роли, которую сыграла аланская кавалерия у Адрианополя. После того, как Аларих сменил Фритигерна на престоле, аланы продолжали играть значительную роль в планах вестготов. Однако в 414 г. король вестготов Атаульф повел свои войска в Южную Галлию. Они захватили Нарбонну, Тулузу и Бордо. В Базасе же вестготы и их союзники аланы были остановлены. Граф Павлин из Пеллы, попав в осаду, рискнул выбраться из города для переговоров с вождем алан. Граф пообещал аланам землю для расселения, если они помогут ему и его семье спастись бегством. Был разработан в деталях план и вождь алан послал в качестве заложников в Базас свою жену и любимого сына. Графу было разрешено вернуться в город, а аланы, переметнувшись от готов, развернули свои войска кольцом вокруг стен города. Готы, лишенные поддержки своих бывших союзников-алан, сняли осаду. 

В соответствии с соглашением земля в районе между Тулузой и Средиземным морем была отдана аланам для расселения, причем аланы могли держать под контролем прибрежные дороги, связывавшие Галлию с Испанией. В этом районе аланские поселенцы из военных или их потомки, возможно, дали названия городам: Alancianus (Aude), просуществовавшему недолго, но находившеемуся в трех милях юго-восточнее Нарбонны; Alenya (Pyrenees-Orientales) в 25 милях к северо-западу от Elne; Lanet (Aude), в 20 милях прямо к северу от Лансака; Alaigne (Aude), в 25 милях к северо-западу от Ланета; и Alan (Haute-Lanmne), в 60 милях к западу — северо-западу от Alaigne. Если верить комментариям преподавателя риторики из Марселя Клавдия М. Виктора, то в течение четверти века после расселения алан между Тулузой и Средиземным морем, они оставались преданными союзниками Империи. 

Как уже отмечалось, попав на Запад, часть алан была завербована на военную службу императором Грацианом, Феодосий 1, правивший после смерти Грациана, тоже смог завербовать алан на имперскую службу. Некоторыее из них, возможно, сначала были пленниками, поскольку Феодосии часто совершал налеты на алан и, в основном, успешно. Согласно источнику того времени, вид связанных пленников не был необычным явлением в городах Италии. Если судить по тому, что в 401 г. в битве при Полленции с армией короля вестготов Аларихом, Стилихон, военнокомандующий императора Гонория, отвел войску алан главную роль, то часть алан, находившихся на службе у Грациана и Феодосия, оставалась на военной службе и у Гонория. Это была третья битва, в которой войска Стилихона наносили поражение Алариху и все три раза королю готов удавалось бежать. Распространялись слухи, будто Стилихон и вождь алан Саул, якобы позволивший Алариху бежать, не верны Риму. Когда Аларих вновь вторгся в Италию, Стилихон в очередной раз призвал свои аланские войска на помощь. Он не только доверял, но и отвел аланам в Веронской битве важную роль. Вождь алан Саул, описанный своим современником как обезображенный шрамами воин со свирепыми, сверкающими глазами и мужественным выражением лица, командовал одним флангом Римской армии и нанес ощутимый удар готам. В самый разгар боя Саул погиб и, согласно Клавдию Виктору, его смерть привела войска в замешательство и они отступили. Стилихон, чтобы избежать грозившего его флангу контрнаступления готов, сосредоточил силы пехоты, которая при поддержке «быстро оправившейся» конницы алан, успешно выдержала наступление. 

В данном случае, по мнению Бахраха, не следует игнорировать вероятность того, что отступление алан при Вероне было просто вариантом их тактики ложного отступления (7, с. 35). 

Формировавшие основную часть армии Стилихона аланы были не просто наемными солдатами; они были одержимы идеей войти в состав империи, и Бахрах заостряет на этом внимание, как на примере ассимиляции алан, отмеченной в западных источниках, как характерной черте алан (7, с. 35—36). 

Рим проводил последовательную политику, расселяя алан в Италии в качестве колонистов. Им раздавались государственные земли при условии, что они должны обеспечивать римскую армию войсками. Служба алан в Римской армии значительным образом оказывала воздействие на уровень мастерства имперской кавалерии. К концу IV века римские офицеры (если такая категория существовала) считали имперскую кавалерию блестящей и не нуждавшейся в улучшении. 

Вскоре мастерство верховой езды, доведенное до такого высокого уровня с помощью алан и других степных народов, прославилось. Вегецию достаточно было сравнить конное мастерство императора с доблестью алан и гуннов и другой похвалы не надо было. 

Современные источники, отмечающие факт ассимиляции алан римлянами, также сообщают об аланской службе в имперских войсках и о влиянии, которое они оказывали на обучение и развитие римской кавалерии. Однако Notitia Dignita-tum, где можно было бы найти включенную в списки военных колоний ссылку на поселения, обеспечивавшие армию Стилихона аланскими войсками, характеризует такие поселения несодержательным термином Sarmatian. Все источники дают возможность предполагать, что термин «сарматские», употребленный для описания имперских военных колоний в северной Италии, не совсем точен, и что к началу IV в. истинное положение дел больше характеризовал бы термин «алано-сарматские». 

Военные колонии сарматов размещались в стратегически важных местах севера Италии и защищали многие главные, пути, ведущие к альпийским проходам с севера на юг и дорогам через полуостров с востока на запад. Значительное число поселков с названиями, предполагающими либо присутствие здесь алан, либр их влияние, разбросаны среди главных городов этих военных колоний. В 5 милях севернее Аосты вдоль берега, ведущего к сарматскому поселению Iorca, есть город Aliain. Этот город располагается в 30 милях восточнее Alagna, стратегически важного центра. К югу, где-то в трех милях северо-западнее колонии в Vercelli, располагается другой Alagna. К юго-востоку от Верселлии по пути к Pavia на широкой равнине Ро есть город Alagna Lomellina. Между округами Tortona и Cremona, только в 10 милях севернее Sarmato, есть город, который упоминается в средневековых документах под названием Alan d'Riano (совр, Landriano). Дальше на север и на восток по пути в колонию в Вероне есть город Allegno, а к востоку, вдоль дороги, ведущей от Альп к округу Oderza, есть Alano di Piare. 

В 392 г., отправившись на запад в поход на узурпатора Евгения, Феодосии I оставил править в Константинополе своего старшего сына Аркадия. Фактическим же правителем на востоке был Руфин, галло-римский военачальник с незаурядными способностями. Поскольку Феодосий взял с собой большую часть армии, Руфину необходимо было завербовать для защиты Константинополя варваров, в первую очередь алан и гуннов. Долгое время аланы оставались верными правительству Константинополя, по крайней мере, в 421 г. один алан, некий Ардабур, поднялся до звания генерала (так у Б. Бахраха) Восточной римской армии. Три года спустя Ардабур командовал восточно-римским войском, вторгшимся в Италию для того, чтобы посадить на престол Валентиниана III. Сын Ардабура Аспар стоял во главе кавалерии. В награду за успешное завершение этого похода Ардабур был назначен консулом в 427 г. Аспар тоже, по крайней мере до 442 г., обладал военной властью. 

Находясь в Африке, Аспар способствовал заключению договора, по-видимому, очень важного, между империей и Газерихом, королем вандалов и алан, вторгшимся в Северную Африку. Валентиниан в 434 г. сделал Аспара консулом, вероятно, за ту роль, которую он сыграл в достижении этого договора. Красивый серебрянный диск, изображающий Аспара с его семьей и посвященный его консульству, сохранился до наших дней. В 447 г. старший сын Аспара Ардабур, названный так в честь деда, стал консулом. В 450 г., когда император Феодосий II умер, сенат Константинополя предложил Аспару имперский престол. Однако Аспар отказался, предложив своего родственника Маркиана. Маркиан не замедлил продемонстрировать свою честность и благодарность, назначив Ардабура, сына Аспара, главой войск на Востоке. Вскоре после этого Маркиан сделал Ардабура патрицием. После смерти Маркиана в 457 г. императором стал другой избранник Аспара — Лев I. 

В первые годы Аспар, по-видимому, хорошо контролировал Льва, который обещал отдать свою дочь Леонтию замуж за сына Аспара Патриция и возвести своего будущего зятя в ранг кесаря, открыв ему дорогу к престолу. Однако Льва не устраивала зависимость от Аспара. Он отложил свадьбу Леонтии с Патрицием и выдал другую свою дочь за исаврийского офицера. При поддержке зятя и его войска Лев стал утверждать свою независимость от Аспара. Игнорируя мнение Аспара, Лев послал к Газериху своего доверенного Тациана, но Газерих отказался иметь с ним дело и Тациан вернулся ни с чем. Восточно-римские отношения с Африкой продолжали ухудшаться в 460-х годах, что совпадало с попытками Льва действовать независимо от Аспара и воспрепятствовать политике Газериха в Средиземноморье. По этому поводу Бахрах предполагает, что между Газерихом и Аспаром существовало неофициальное личное соглашение, заключенное в 431—432 гг., когда Аспар находился в Африке. Согласно договору, Аспар, вероятно, обещал охранять правительство Восточного Рима от вмешательства в дела Северной Африки, а Газерих обещал делать все, что было в его власти, для поддержки господствующего положения Аспара в Константинополе. И, по мнению Бахраха, если такое соглашение между аланским генералом и королем алан и вандалов имело место, то оно базировалось на этнической основе (7, с. 47). 

 

(ОКОНЧАНИЕ)



<==    Комментарии (14)      Версия для печати
Реклама:

Ossetoans.com OsGenocid ALANNEWS jaszokegyesulete.hu mahdug.ru iudzinad.ru

Архив публикаций
  Января 2024
» О чем рассказали восточно-европейские руны
  Ноября 2022
» От Кавказа до Волги
  Августа 2022
» Кавказцы глазами русских: говорят архивные документы...
  Марта 2022
» К вопросу о заселении Фиагдонской котловины, по данным фамильных и народных преданий
» О новых именах в истории царственного дома средневековой Алании
  Февраля 2022
» К ВОПРОСУ ОБ УДЕЛЬНЫХ ВЛАДЕТЕЛЯХ УАЛЛАГКОМА ПО ФАМИЛЬНЫМ, НАРОДНЫМ ПРЕДАНИЯМ И АРХИВНЫМ МАТЕРИАЛАМ
  Декабря 2021
» Осетинская религия; религия осетин (Ирон дин)
  Мая 2021
» Иверская (Моздокская) икона Божией Матери
  Мая 2020
» Соотношение понятий Æгъдау, религия (дин), вера во внутриосетинской дискуссии
  Июля 2019
» Открытое обращение представителей осетинских религиозных организаций
  Августа 2017
» Обращение по установке памятника Пипо Гурциеву.
  Июня 2017
» Межконфессиональный диалог в РСО-Алании состояние проблемы
  Мая 2017
» Рекомендации 2-го круглого стола на тему «Традиционные осетинские религиозные верования и убеждения: состояние, проблемы и перспективы»
» Пути формирования информационной среды в сфере осетинской традиционной религии
» Проблемы организации научной разработки отдельных насущных вопросов традиционных верований осетин
  Мая 2016
» ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА
» НАРОДНАЯ РЕЛИГИЯ ОСЕТИН
» ОСЕТИНЫ
  Мая 2015
» Обращение к Главе муниципального образования и руководителям фракций
» Чындзӕхсӕвы ӕгъдӕуттӕ
» Во имя мира!
» Танец... на грани кровопролития
» Почти 5000 граммов свинца на один гектар земли!!!
  Марта 2015
» Патриоту Алании
  Мая 2014
» Что мы едим, или «пищевой терроризм»