Iriston.com
www.iriston.com
Цæйут æфсымæртау раттæм нæ къухтæ, абон кæрæдзимæ, Иры лæппутæ!
Iriston.com - история и культура Осетии
Кто не помнит прошлого, у того нет будущего.
Написать Админу Писать админу
 
Разделы

Хроника военных действий в Южной Осетии и аналитические материалы

Публикации по истории Осетии и осетин

Перечень осетинских фамилий, некоторые сведения о них

Перечень населенных пунктов Осетии, краткая информация о них и фамилиях, в них проживавших

Сборник материалов по традициям и обычаям осетин

Наиболее полное на сегодняшний день собрание рецептов осетинской кухни

В данном разделе размещаются книги на разные темы

Коста Хетагуров "Осетинскя лира", по книге, изданной во Владикавказе (Орджоникидзе) в 1974 году.


Перечень дружественных сайтов и сайтов, схожих по тематике.



Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru Индекс цитирования
Статьи Словари
Здравствуйте, Гость
Регистрация | Вход
Опубл. 27.02.2011 | прочитано 8442 раз |  Комментарии (5)     Автор: Tabol Вернуться на начальную страницу Tabol
Кануков Инал Дударович

(1850—1898)
 

Инал Дударович Кануков, писатель и этнограф, известный осетинский просветитель второй половины XIX столетия, пришел в литературу в самом начале 70-х годов. Будучи выразителем передовых общественных идеалов пореформенной Осетии, одним из зачинателей ее художественной и публицистической мысли, он впервые поднял в своих произведениях проблемы, которые нашли дальнейшее развитие в творчестве К. Хетагурова, А. Ардасенова, Г. Цаголова, Ц. Гадиева и других осетинских писателей. 

В 80—90-е годы И. Д. Кануков выступил как прогрессивный журналист и поэт в Сибири и на Дальнем Востоке. Его общественная деятельность и творчество этих лет оставили след в жизни отдаленного края царской России. 

Писатель родился в 1850 году1 в семье тагаурского феодала Дудара Канукова. «Отец мой, хотя не служил в регулярных войсках, но тем не менее участвовал в разных кампаниях против враждебных России горцев и за это дошел до подпоручичьего чина, считаясь по армейской кавалерии и управляя аулом нашей же фамилии, Кануковским»,— писал впоследствии И. Кануков. 

Ранние детские годы писателя прошли в ауле, расположенном на левом берегу р. Фиагдон, близ Гизели. 

Дудар дал сыну домашнее воспитание, типичное для детей привилегированного сословия: оно состояло главным образом в прислуживании многочисленным гостям отца в кунацкой и уходе за их конями. В результате «из него воспитывался хороший наездник», знаток горского этикета и народных обычаев. 

Когда Иналу исполнилось семь лет, отец определил его в Ставропольскую губернскую гимназию и находившийся при ней интернат для детей «почетных горцев». Однако через два года Дудар Кануков забрал сына из гимназии, так как, поддавшись агитации феодалов-мусульман, решил переселиться с семьей в Турцию. 

Девятилетний Инал стал свидетелем и участником полных драматизма событий. Путь в Турцию оказался сопряжен с невероятными страданиями переселенцев: смертью близких, потерей имущества, физическими и нравственными муками. На чужбине их ждало полное разочарование: они не обрели там «обетованной» земли, которую искали. Дудар Кануков, не прожив в Турции и двух недель, вернулся на родину. 

Переселение потрясло малолетнего Инала Канукова. Все пережитое им в продолжение нескольких месяцев пути в Турцию и обратно оставило неизгладимое впечатление в его душе и впоследствии послужило темой нескольких его произведений. 

По возвращении на родину Инал возобновил занятия в гимназии. Роль Ставропольской гимназии в судьбе будущего писателя трудно переоценить. Она стала для него не только школой русского языка, русской культуры в широком смысле, но и школой нравственного воспитания. Годы учения в гимназии были временем формирования общественно-политических взглядов будущего писателя, созревания его демократического мировоззрения. Именно в эту пору утвердились в его характере любовь к родине и народу, ненависть к гнету и насилию над человеческой личностью. 

Старейшее на Северном Кавказе и одно из лучших учебных заведений России, Ставропольская гимназия в 60-е годы отличалась славными демократическими традициями, ее директором был видный русский педагог Я.М. Неверов. В учащихся воспитывались высокие гражданские чувства, стремление к справедливости, правде и добру, любовь и уважение к своим и чужим народам, к их духовной культуре. Молодых горцев учили бескорыстно и самоотверженно служить родине, готовили из них просветителей родного народа. 

В гимназии всячески поощрялось литературное творчество, занятия фольклором и этнографией горских племен. Лучшие литературные опыты учащихся зачитывали на традиционных литературных конкурсах, помещали в рукописном гимназическом журнале. Поэтому нет ничего удивительного в том, что И. Кануков начал пробовать творческие силы в стенах гимназии и свой первый очерк « В осетинском ауле» написал еще будучи гимназистом, в 1870 году. 

Получив в 1872 году аттестат зрелости, Кануков уехал в Москву и поступил в 3-е Александровское военное училище. 

Это было типичное закрытое военное учебное заведение того времени, обучение в котором рассчитано на два года. Кроме специальных военных дисциплин, в училище преподавались языки (русский, французский, немецкий), математика, химия, статистика и история2. Многие преподаватели училища состояли профессорами или доцентами Московского университета. Среди них? например, такие известные русские историки, как С. М. Соловьеву В. О. Ключевский, историк литературы Н. С. Тихонравов3

Хотя день в училище был плотно заполнен занятиями, однако юнкера имели свободное время вечерами, после отбоя; в воскресные же и праздничные дни,— а те, кто отличался примерным поведением, и несколько раз в течение недели,— пользовались отпуском. Им предоставлялось также право посещать разные библиотеки города. И в самом училище была библиотека, которая, кроме книг по военному искусству, точным наукам, истории и психологии, располагала обширным собранием русской и зарубежной классики. Получала библиотека и журналы на русском и иностранных языках, в частности «Отечественные записки», «Вестник Европы», «Русское слово» и др.4 

Все сказанное давало возможность И. Канукову не только расширять свой кругозор, много читать, но и заниматься литературным творчеством. Во время пребывания в Александровском училище им был написан очерк «Заметки горца» (1873) — о переселении осетин в Турцию в 1861 году. 

В августе 1874 года И. Кануков был выпущен прапорщиком в Кавказскую артиллерийскую бригаду. Начался новый этап его жизни — армейская служба. Вскоре молодого офицера переводят в 38-ю артиллерийскую бригаду, стоявшую в Терской области, и он в течение двух лет живет в станице Лысогорской близ Пятигорска. Несмотря на службу, Инал находит время для занятий литературой, очень активно работает и много печатается. 

В эти годы были опубликованы его очерки «В осетинском ауле» и «Горцы-переселенцы», статьи этнографического характера: «Кровный стол», «Характерные обычаи у осетин, кабардинцев и чеченцев», «Танцы и мода у кавказских горцев», очерк о раскольниках «Шалопуты в кавказской епархии». Тогда же им была написана большая статья «Положение женщины у северных осетин» и рассказ «Воровство-месть». Публикация рассказа оборвалась на середине, так как в апреле 1877 года началась война России с Турцией, и Кануков отправился в действующую армию. В составе своей артиллерийской бригады писатель воевал на азиатском фронте и впоследствии был награжден темно-бронзовой медалью в память Турецкой войны 1877—78 гг. 

Его военные впечатления нашли отражение в путевых очерках «От Александрополя до Эрзерума» (1878), а также в статье «Антимилитаризм» (1896) и в ряде стихотворений 90-х годов: «На батарее», «Кровь и слезы», «Апофеоз войны» и др. 

После окончания войны Кануков служил еще некоторое время на территории, отошедшей после Сан-Стефанского мирного договора к России, а затем — в Тифлисе. В тифлисской газете «Кавказ» были напечатаны его рассказ «Две смерти» и статья «К вопросу об уничтожении вредных обычаев среди кавказских горцев» (1879) — последние произведения кавказского периода. 

Первое десятилетие творчества И. Канукова было временем формирования идейно-эстетических принципов писателя, но уже в эти годы обнаружилось ценнейшее качество его творческой личности — умение увидеть в окружающей действительности ведущие тенденции общественного развития. Внимание Канукова привлекают наиболее острые, актуальные проблемы, связанные с судьбами родного народа, движением горцев Северного Кавказа по пути исторического прогресса. 

В кавказский период творчества Кануков выступает как один из передовых горских просветителей своего времени: глубоко осознавая роль России в судьбе своего народа, он пропагандировал сближение его с русской культурой; патриот и демократ, он отстаивал интересы трудового народа, поднимая на щит его трудолюбие, одаренность, оптимизм, жажду знаний, и осуждал паразитизм и никчемность господствующего сословия; гуманист, он выступал в защиту угнетенной горской женщины, мечтал о ее свободе. 

Главным фактором, определившим судьбы горских народов и, в частности осетин, Кануков считал присоединение к России, которое положило начало их движению по пути цивилизации и прогресса. При этом он прекрасно понимал, что социально-экономические сдвиги в Северной Осетии были непосредственным результатом крестьянской реформы. 

Широкая панорама пореформенной осетинской действительности открывается в очерках Канукова «В осетинском ауле» и «Горцы-переселенцы». Писатель убедительно показывает разительные перемены в быту, укладе жизни, мировосприятии и психологии осетин, приветствует формирование нового типа делового человека — представителя нарождающейся буржуазии. Он радуется тому, что цивилизация забросила свой луч на древнюю землю Кавказа, что «там, где скакал лишь горец вольный», теперь раздается пыхтение и свист локомотива, призванного в ближайшем будущем коренным образом изменить судьбу его народа. 

В кавказских очерках и рассказах И. Канукова действуют люди разных сословий, но в центре внимания автора — трудовой народ Осетии, который нарисован с неизменной симпатией и любовью. 

Показывая бедственное социально-экономическое положение осетинского крестьянина, его нищету, бесправие перед власть имущими, темноту и невежество, порожденные существующим порядком вещей, писатель в то же время раскрывает богатый, духовный мир представителей народа, любуется их оптимизмом, удивляется их вере в лучшую долю и торжество социальной справедливости. Таковы его герои: Данел, Мосе, Хатахцико и др. 

В очерках Канукова 70-х годов читатель найдет богатый фольклорный и этнографический материал — неоценимый источник при изучении прошлого осетинского народа. При этом хочется подчеркнуть, что материал этот подан не назойливо — он растворен в художественно убедительных реалистических картинах и образах. 

Кануков мастерски лепит характеры, умеет несколькими мазками обрисовать внутренний мир человека, как, например, он. это делает в рассказе «Две смерти», создавая образы Данела и Махамата. 

Писатель индивидуализирует речь каждого действующего лица соответственно его социальному положению, возрасту, характеру. Речь осетинских крестьян он уснащает меткими пословицами, благопожеланиями, приветствиями, проклятиями. Очень часта в повествование вводятся осетинские слова и целые выражения, к которым, как правило, писатель дает подстрочные примечания или поясняет их тут же, в тексте. Все это придает повествованию своеобразие и национальный колорит. 

Выразительности реалистического письма И. Канукова способствует пейзаж, оттеняющий настроение людей, в частности, подчеркивающий контраст между красотой природы и неустроенностью человеческой жизни. 

Инал Кануков явился одним из активных борцов с вредными, разоряющими народ вековыми адатами горцев: кровной местью, калымом, поминками. В своих статьях и отрывке «Из осетинской жизни» писатель доказывал необходимость просвещения, которое, по его мысли, не только победит все предрассудки, но и избавит народ от многих социальных бед, будет способствовать его историческому развитию. 

Трагические события переселения в Турцию Кануков, как уже говорилось, нарисовал в очерке «Заметки горца» и его втором варианте — «Горцы-переселенцы». Писатель показал переселение горцев как величайшее бедствие многих тысяч обманутых людей, которые в большинстве своем не хотели покидать родину. Картины переселения, нарисованные Кануковым, нельзя читать без волнения, настолько они убедительны и ярки. Очерк «Горцы-переселенцы» имеет непреходящее значение как исторический и человеческий документ эпохи. 

В начале 1879 года судьба И. Канукова неожиданно и резко переменилась: его перевели в Восточно-Сибирскую артиллерийскую бригаду. С мая 1881 года писатель служит на Дальнем Востоке. Через три года с небольшим он вышел в отставку в чине штабс-капитана и поселился во Владивостоке. Началась новая полоса в его жизни. Служба в государственных учреждениях, педагогическая и газетная работа — вот те сферы деятельности, которые пришлось осваивать Кану ко ву на Дальнем Востоке, где он прожил более пятнадцати лет.  

Инал был первым учителем первого Владивостокского городского училища и около года исполнял обязанности его заведующего (1886), а позже работал учителем в Портовой школе; с начала 90-х годов он служил секретарем Владивостокской городской управы, затем чиновником в Портовой конторе, а в последние годы — в управлении Уссурийской железной дороги. Педагогическая деятельность и государственная служба приносили писателю весьма скромные средства к существованию, но они давали ему знание многих сторон владивостокской жизни, которое ему было необходимо в его журналистской работе. 

Главным делом, которому писатель отдавал весь свой досуг и душу, стала журналистика. Работа в газете в 80-е годы была чуть ли не единственной в провинции возможностью общественного действия, но требовала она, особенно в условиях полнейшего бесправия и жесточайшего произвола власть и силу имущих, большого мужества. И деятельность Канукова-публициста была часто сопряжена с поистине героическими усилиями. В одной из своих корреспонденции он писал: 

«Почин — великое дело. Он-то и есть могущественный двигатель общественной жизни человека; частный почин одного человека может сделать целый переворот в жизни общества, если только почин ведется умеючи... Поэтому-то дельные инициаторы не дают обществу впадать в апатию, засыпать, постоянно побуждая их силой своей единичной энергии, силой своего ума к новому шагу вперед, раскрывая обществу глаза, пробуждая в нем уверенность в своих силах, которые иначе бы угасли, потухли среди мертвящей бездеятельности»5

Эти слова в полной мере можно отнести к самому Иналу. Это был человек кипучей энергии, страстная, деятельная натура. Понимая, какую великую роль может сыграть печать в отдаленном крае России, Кануков вместе со своими единомышленниками, такими же энтузиастами, как он сам, организует первый на Дальнем Востоке печатный орган — газету «Владивосток». И со дня ее основания (1883) в течение десяти лет является одним из видных ее сотрудников. За эти годы он напечатал в газете «Владивосток» десятки статей, рассказов, фельетонов, библиографических и театральных обзоров, стихотворений. Как свидетельствовала редакция газеты, были номера, которые почти целиком составлены И. Кануковым. Много лет спустя, высоко оценивая титанический труд писателя в газете, редакция писала в его некрологе: «Он отзывался на все вопросы дня, всякое горе и страдание находили в нем сочувственный отклик, всякая неправда и зло вызывали у него всегда горячее и искреннее негодование. Его рассказы проникнуты состраданием к обиженным и угнетенным, во всех статьях своих он борется с различными несовершенствами жизни»6

Работая в газете «Владивосток», в 80-е годы Кануков регулярно писал корреспонденции и в Томскую газету «Сибирский вестник», а также сотрудничал в Иркутской газете «Восточное обозрение». С 1892 года писатель переходит во вновь организованную газету «Дальний Восток» и до конца своего пребывания во Владивостоке печатается в ней. 

В 80—90-е годы И. Кануков, как и прежде, обращается к самым злободневным вопросам своего времени, однако взгляды его на окружающее стали более зрелыми, усилилось его критическое отношение к действительности. 

Расширяется тематический горизонт творчества писателя. Его волнуют проблемы исторических судеб России, ее социально-экономического развития, взаимоотношения с иностранными державами и т. д. Важное место в публицистике Канукова этого периода заняла проблема развития капитализма в России — одна из центральных в русской общественной жизни пореформенной поры. 

За время жизни в Сибири писатель успел полюбить этот своеобразный край и выступал в своих произведениях его горячим патриотом. Он живо интересовался историческим прошлым Сибири и Дальнего Востока, с восхищением писал о богатстве сибирской земли, о несметных сокровищах ее недр, мечтал о том времени, когда начнется их разумное использование. 

Считая Сибирь неотъемлемой, органической частью России, писатель ставил вопрос о развитии края в общероссийском масштабе. 

Говоря о природных богатствах Сибири, Кануков неустанно доказывал необходимость развития ее производительных сил и единственно возможным путем, по которому должна идти Сибирь в своем экономическом развитии, считал путь капиталистической, крупной товарной промышленности («Краткий очерк экономического состояния Забайкальского края в связи с проведением через него железной дороги», «Торгово-промышленный вопрос восточных окраин Сибири» и др.). При этом одним из непременных условий развития Сибири Кануков полагал проведение железной дороги через сибирскую тайгу («Несколько слов о Сибирской железной дороге», «О современных факторах сибирской жизни»). 

Величайшая заслуга писателя в том, что, понимая прогрессивную роль капитализма в промышленном развитии Сибири, он видел в то же время его негативную сторону, вскрывал хищническую природу капитала, который нес страдание, разорение и гибель трудовому народу. 

Талантливый обличитель социальной неисправедливости, Кануков бичует в своих статьях и очерках капиталистических дельцов всех рангов, крупных и мелких царских чиновников, разоблачает административный произвол и злоупотребления, мошенничество и спекуляцию. Наиболее выразительные и резкие характеристики дает он в своих сатирических очерках: «Незевай», «Муки Тантала», «Il faut donner» и др. Будучи на государственной службе, Кануков хорошо изучил нравы чиновников городского самоуправления и в целом ряде сатирических очерков высмеивал их «деятельность» («Из летописей, города Ориенвилля»). 

Своим острым пером вскрывает писатель моральное разложение буржуазного общества. «Карты, вино, женщины... а главное, деньги — все это было атрибутами современного прогресса»,— писал он. 

Резко критикуя бездарную внешнюю политику царизма на Дальнем Востоке, И. Кануков в своих статьях и корреспонденциях разоблачал также хищничество американских капиталистов, безнаказанно и нагло грабивших в последней трети XIX века русские территориальные воды. Очень важно подчеркнуть при этом, что он вскрывал хищническую природу капитала независимо от его национальной принадлежности. Его утверждение о близости приемов «всех просвещенных кулаков всех наций» несет в себе глубокое обобщение и актуальный смысл («Торгово-промышленный вопрос восточных окраин Сибири»). Суждения И. Канукова о капитализме во многом перекликаются с мыслями выдающихся русских писателей и публицистов: Г. Успенского, В. Короленко, А. Серафимовича, М. Горького. 

В 80-90-е годы писатель, как и в предыдущий период, выступает в защиту людей труда, их человеческих прав. Горестную судьбу русских крестьян-переселенцев Кануков отразил в статьях «К вопросу о колонизации Южно-Уссурийского края», «Есть ли у нас голод или нет, и если есть, то в каких размерах?» и др. 

Переселенческое движение в России писатель рассматривал как проблему большой государственной важности, связывая ее, с одной стороны, с развитием Сибири, нуждавшейся в заселении, а с другой — с бедственным состоянием русского крестьянства. 

И. Кануков рисует крестьян-переселенцев, их тяжелое социально-экономическое положение, пытается осмыслить причины хронического голода русского крестьянства. И в то же время, в отличие от писателей-народников, он не идеализирует крестьянство, он видел и показал расслоение в среде переселенцев, формирование кулачества, раскрыл двойственность и противоречивость натуры крестьянина. 

Публицистика Канукова 80—90-х годов отразила и такую актуальную для своего времени тему, как тема рабочего класса. Изучив жизнь и условия труда строителей Уссурийской железной дороги, Кануков нарисовал безотрадную картину жизни русского рабочего на Дальнем Востоке. Непосильный труд, бесконечные штрафы и поборы со стороны администрации, чрезвычайно тяжелые жилищные и бытовые условия — вот на чем останавливает внимание читателя И. Кануков («Несколько слов о положении русского рабочего на Дальнем Востоке»). И при этом важно заметить, что писатель в 90-е годы XIX века увидел не только эксплуатацию русского рабочего на Дальнем Востоке, но и начало его борьбы, за свои права («От Владивостока до Никольского по железной дороге»). 

С гуманистических, демократических позиций подошел Кануков и к решению национальной темы. С большим сочувствием, с болью он писал об аборигенах Сибири, жестоко эксплуатируемых и истребляемых капиталистическими хищниками. «Ах, если бы написать сколько-нибудь правдивую летопись их деяний среди несчастных инородцев, то какая бы ужасающая картина грабежа, убийств, произвола, насилия, истязания раскрылась бы перед читателями. Инородцы стонут под гнетом этих зверопромышленников и торговцев,— они в тяжелой кабале у них, кабале, которая тянется из поколения в поколение, и не предвидится ей конца»,— писал Кануков в 1890 году. 

Писатель отвергает реакционные буржуазные теории расовой и биологической неполноценности народов Сибири, бросает гневное обвинение буржуазному обществу в гибели целых народов. («Инородцы в Сибири», «К вопросу о колонизации Южно-Уссурийского края»). 

К лучшим страницам кануковской публицистики относятся статьи и очерки о корейцах русского Дальнего Востока, самых забитых и бесправных существах среди угнетенного трудового люда этого края. Рассказ «Ирбо» и зарисовка «Кореец-носильщик и лошадь» звучат страстным протестом против угнетения человеческой личности, против бесчеловечности и жестокости капиталистического мира. 

Вопрос об аборигенах Сибири, как и другие актуальные проблемы своего времени, Кануков решал как просветитель, считая главным путем борьбы за жизнь трудящихся «свет просвещения». В этом проявилась историческая ограниченность и политическая незрелость писателя. Однако само обращение к национальной проблеме, искреннее, сочувственное отношение к угнетенным народам России очень ценны в творчестве Канукова. Кроме того, нужно отметить, что логика высказываний Канукова в адрес существующего порядка вещей, т. е. в адрес русского самодержавия, неизбежно подводила читателей к выводу о необходимости изменения, коренного переустройства современного общества. 

Кануков, как уже говорилось, придавал большое значение печати и просвещению. Он много писал о роли и задачах прессы, о нелегком труде журналиста в буржуазном, обществе, о взаимоотношениях газетного корреспондента и читателя. Газета для Канукова — «самая верная мерка просвещения, цивилизации», «светоч познания правды и добра», а журналист — борец в «царстве тьмы», где он призван клеймить произвол, бороться со злом, рассеивать вековой мрак. Деятельность провинциального корреспондента в изображении Канукова — это ни на минуту не утихающий поединок с темными силами общества, с «хозяевами жизни» и их прислужниками. Однако с середины 90-х годов сама жизнь рождает в писателе сомнение в том, что можно одержать победу в этом неравном поединке. Он видит тщетность не только личных попыток сделать что-либо для облегчения жизни народа, но и бесплодность усилий печати и просвещения вообще. Не вина Канукова, что в 90-е годы XIX века он еще не смог увидеть на Дальнем Востоке силы, способной изменить существующую жизнь: эта сила заявила о себе несколькими годами позже — в годы первой русской революции, до которой писатель не дожил. 

Большой интерес для характеристики мировоззрения Канукова в 90-е годы представляют его библиографические заметки и журнальные обзоры «Эхо журналов», где он откликался на самые злободневные вопросы своего времени. Особенно актуально звучат сегодня его выступления в защиту мира. Участник русско-турецкой войны, познавший на личном опыте весь ужас кровавых столкновений между народами, Кануков выступает на стороне противников человеконенавистнических страстей, против «вооруженного мира», против развязывания войн, несущих гибель миллионам ни в чем не повинных людей. Кануков развенчивает идеологов милитаризма, он называет войну «позорным явлением для цивилизованного человека», считает, что «война пагубна, что она фактор деморализации и пауперизма, что она порождает всемирную взаимную ненависть, разжигая в людях самые порочные страсти, подавляя лучшие стремления». И хотя взгляды Канукова на войну носят оттенок пацифизма, тем не менее, антимилитаристский пафос его высказываний близок и дорог современному читателю. «Пусть оке человечество шире и глубже сознает позорный «грех» войны и отстранится от него! Пусть это новое сознание окрепнет и вырастет в людях в одну общую идею и исцелит своею живительною силою язвы прошлого и настоящего!» — писал он в статье «Антимилитаризм». 

В 80—90-е годы мастерство Канукова-публициста поднимается на новую ступень. Он использует в своей работе разные публицистические жанры. Это, прежде всего, статья, посвященная большим вопросам социально-экономического характера («О современных факторах сибирской жизни», «Торгово-промышленный вопрос восточных окраин Сибири», «К вопросу о колонизации Южно-Уссурийского края» и др.). Она отличается точностью и достоверностью привлекаемого материала, содержит большое количество фактов, цифровых, статистических данных. Излагая тот или иной вопрос, писатель приводит различные точки зрения, привлекает специальные исследования, которые использует либо для доказательства своей мысли, либо в полемических целях. Рассматривая интересующий его вопрос со всех сторон, писатель подводит читателя именно к тому выводу, к которому пришел сам. 

Для статей Канукова характерно не только глубокое проникновение в суть излагаемого предмета, но и стремление осмыслить причины явления, проследить его развитие, предугадать его перспективы. Эти качества присущи, в частности, всем статьям писателя, которые посвящены проблемам развития Сибири, эксплуатации ее природных богатств, строительству железной дороги, международным торговым отношениям России и т. д. 

Охотно использует публицист исторические экскурсы и аналогии как прием, помогающий убедить читателя в правильности своей мысли. 

В статьях рассматриваемого типа язык деловой, сухой, без каких-либо стилистических украшений. Композиционный стержень этих статей составляет логика авторской мысли. 

Иной характер носят корреспонденции и фельетоны писателя. Так, корреспонденции Канукова в «Сибирском вестнике» чрезвычайно разнообразны по тематике: от сообщений о погоде и любительских спектаклях до положения «инородца» и махинаций сибирских Колупаевых и Разуваевых. По форме это отдельные более или менее связанные между собою картинки провинциальной оюизни. У них свободная композиция, автор легко переходит от одной темы к другой. Объединяющим началом является личность автора. Сквозь призму его восприятия проходят и получают определенную окраску все большие и мелкие факты владивостокской жизни. При этом на первом плане у писателя всегда интересы трудового люда, он непримирим ко всему, что уродует и калечит человека. 

К корреспонденциям Канукова близки по структуре его фельетоны — «рефлексы» («Рефлексы тротуара», «Рефлексы лета» и др.). В них та же свободная композиция, использован диалог, пейзаж, обращения к читателю. Автор широко пользуется литературными образами и цитатами из русской и зарубежной классики, употребляет пословицы и поговорки, крылатые выражения, латинские фразы. 

Одним из излюбленных жанров Канукова по-прежнему остается очерк. По проблематике и способу художественного отражения действительности у него можно выделить путевой очерк («На шхуне «Алеут» до Тюленьего острова и обратно», «От Владивостока до Никольского по железной дороге» и др.) и бытовой, или очерк «истории нравов» («Не зевай», «Дуэлисты», «Стряпчий», «Продулся!», «Рожденственский подарок», «Кореец-носильщик и лошадь», «Неудачные поиски», «Захолустье» и др.). 

Очерки Канукова разнообразны по форме. Тут мы найдем и «уличные картинки», и «странички из дневника», и «наброски с натуры», и «эпизод». Характерная особенность этих очерков — художественные зарисовки, портрет, диалог. Наличие сюжета во многих из них делает их часто очерковыми рассказами. 

Особую группу составляют сатирические очерки: циклы «Из летописей города Ориенвилля», «Из летописи города Приморска», «Из дневника мистера ЫЫ»; очерки «Муки Тантала», «Баттен-берг в Сибири» и др. И. Кануков вводит в эти очерки элемент фантастики, широко используя в качестве сатирического приема сновидения персонажей («Муки Тантала», «Страшный сон» и др.). Он прибегает к гиперболе и к гротеску, стремясь подчеркнуть, до каких уродливых и нелепых форм может дойти человеческая алчность, аморальность и т. д. 

Нередко И. Кануков применяет в качестве сатирического приема такую форму повествования, когда о настоящем рассказывается как о давно ушедшем в область истории. Таковы очерки «Из летописи города Ориенвилля» и «Из летописи города Приморска», которые, несомненно, идут от традиций Салтыкова-Щедрина. 

Один из распространенных приемов сатирической характеристики образа в очерках Канукова — использование имен, заключающих в себе сатирический оттенок. Писатель не только широко использует имена и прозвища известных литературных типов Гоголя и Щедрина, таких, как Держиморда, Сквозник-Дмухановский, Дерунов, Колупаев, Недреманное Око, ташкентцы, помпадуры и т. д., но и сам создает имена по типу щедринских, в которых подчеркивает идейно-нравственную ограниченность, хищничество, аморальность своих персонажей: Незевай, Скуловорот, Незевалов-Загребастый, Запивалов, Закатилов, Синебрюхов, Фендриков, Анпош и др. 

В 80—90-е годы Инал Канунов выступил не только как публицист, но и как поэт. Поэзия представляет существенную грань его творческого облика. По тематике, образам, мыслям и чувствам поэзия Канукова чрезвычайно близка его публицистике, з стихах много точек соприкосновения с его очерками и статьями. 

Основные темы лирики Канукова — это народ, буржуазное общество с его растленной моралью, тема поэта и поэзии. Особое место в его поэтической летописи занимает Кавказ. 

Стихи Канукова отмечены духом борьбы с окружающим злом. В стихотворении «Диалог» он писал: 

 

Я не могу здесь равнодушно 

Вокруг себя все созерцать: 

Когда я вижу зло — мне душно, 

Возможно ль зло не порицать? 

Так безучастным быть позорно, 

И в общем деле не молчу; 

Пред злом не гну главу покорно 

И лицемерить не хочу... 

 

Наибольший интерес представляют стихи, в которых поэт рисует тяжелую жизнь крестьянства («Желтый флаг», «В страдную пору»), бичует современное буржуазное общество, обличает «сытых» («Возможно ль жить?», «Вышел я в дорогу...», «На лоне покоя», «Скорбящая муза», «Кровь и слезы» и др.). По своим идеям и образам, интонациям, ритмам, лексике и фразеологии поэзия Канукова близка русской демократической гражданской поэзии 80-х годов, в них много общего с русской лирикой Коста Хетагурова. 

Газета «Владивосток» писала о стихах И. Канукова: «Стихотворения И. Д. Канукова, напечатанные во «Владивостоке»... подкупают искренностью тона, честною мыслью и неподдельным чувством. Они очень нравились читателям, особенно молодежи». 

Стихи Канукова были известны и в Северной Осетии, среда горской интеллигенции. 

Прожив вдали от родины более восемнадцати лет, больной, томимый одиночеством, И. Кануков решил вернуться на родину. 

23 января 1897 года он на пароходе Добровольного флота покинул Владивосток. Путь его лежал через Нагасаки, Сингапур, Коломбо, Порт-Саид, Константинополь, Одессу. 

Дорогой писатель вел путевой дневник, куда заносил свои впечатления о людях, природе, климате, достопримечательностях увиденных им стран. Его внимание привлекала архитектура городов, порядки на улицах, виды городского транспорта, торговля и т. д. Сведения, которые он дает о людях Востока, их одежде, образе жизни, нравах, представляют определенный познавательный интерес, а с другой стороны, характеризуют самого писателя как зоркого и тонкого наблюдателя. 

В конце марта — начале апреля 1897 года Кануков прибыл в Тифлис. У него было намерение у строиться постоянным сотрудником в газету «Кавказ», где он печатался два десятилетия назад. Писатель начал вести переговоры с редактором газеты и послал ему для публикации несколько стихотворений и рассказ из жизни ссыльных горцев в Сибири — «Амирхан». Он писал редактору: «Я мог бы знакомить читателей Ваших вообще с жизнью Уссурийского края и, в частности, с городом Владивостоком в связи с жизнью тамошних инородцев — китайцев, японцев и корейцев, которые составляют довольно заметный контингент местного населения. Мог бы давать сведения в отдельности об Японии по личным наблюдениям. Я готовлю две вещи для печати: «Владивосток — столица Уссурийского края» и «По портам Азии» — они вчерне написаны...» 

Однако надежды на литературный заработок в Тифлисе не оправдались, и Кануков уехал в Осетию. 

Свидание с родной землей тоже не принесло радости. Почти никого из близких родных он не застал в живых. И хотя родственники в Бруте устроили пышный пир в честь его возвращения на родину, горечь утрат была очень острой. Единственной отрадой явилась встреча с родственником по матери Т. Дударовым и друзьями юности, товарищами по Ставропольской гимназии: чеченским просветителем Чахом Ахриевым, адвокатом Джантемиром Шанаевым, лесничим Ибрагимом Шанаевым, Яковом Поповым, братом известных революционеров 70-х годов — Степана и Петра Поповых. 

Есть свидетельство, что в это время Инал посетил в ауле Дур-Дур писателя Батырбека Туганова, беседовал с ним, поддержав его идею открыть в ауле школу для крестьянских ребятишек7

О событиях последних месяцев жизни Инала узнаем из его некролога в газете «Владивосток», автор которого излагает факты, известные ему из писем самого Канукова. 

С помощью друзей Иналу удалось получить место секретаря. во Владикавказской газете «Казбек», и он даже был намечен кандидатом на место редактора. В мае — июле Кануков публикует в газете очерк «Тифлис» и два стихотворения: «Путнику» и «Черный всадник». О дальнейших событиях газета «Владивосток» писала: «Вступив в качестве постоянного сотрудника с жалованьем 25 руб. в месяц в редакцию «Казбека», издаваемую неким Казаровым, Инал Дударович проработал в этой газете только один месяц и, не получая от названного издателя заработанных 25 руб., принужден был обратиться к мировому судье, который и присудил ему эти деньги, но их он все-таки не мог получить долгое время. Вообще в материальном отношении в последнее время он сильно бедствовал: какие деньги были при нем — прожил в Тифлисе, найти работу ему, больному человеку, было трудно, а обращаться за помощью к своим родным он не хотел. Посылал свои статьи и рассказы в редакции разных местных изданий, но последние, охотно соглашаясь напечатать его работы, предупреждали, что не смогут за них платить за недостатком средств. Таким образом, то дело, на которое он больше всего рассчитывал,— газетная работа, — дало ему меньше всего или, говоря его собственными словами, «буквально ничего и никаких перспектив впереди». Эти неудачи в связи с нравственными страданиями и мерзейшим, владикавказским климатом... ускорили роковой исход его болезни»8

Инал Кануков скончался 25 января (по старому стилю) 1898 года на хуторе Ларе (ныне Новый Батакоюрт). В том же некрологе говорилось: «Канукова многие называли неудачником... Да, это был честный, хороший неудачник, не сумевший приспособиться к требованиям жизни, подладиться к «сильным мира сего». 

Творческое наследие Инала Канукова близко и дорого советским людям. Актуально звучат сегодня его страстные статьи ,в защиту людей труда, их человеческих прав и интересов; обличение капиталистических хищников всех мастей, забота о благе и процветании родного народа и о развитии обширной и богатой сибирской земли. В каждом километре Байкало-Амурской магистрали — частичка осуществленной мечты Инала Канукова. С нами писатель и в своей ненависти к войне, в призыве бороться за мир. 

В благодарной памяти потомков имя Инала Канукова всегда будет примером служения светлым идеалам человечества. 

_______________________________________ 

 

1 Дату рождения приводим на основании недавно обнаруженного послужного списка И. Д. Канукова: ЦГВИА СССР, ф. 400, он. 9, д. 22698, л. 4. 

2 Александровское военное училище за XXV лет. 1863—1898 М., 1900 с 14. 

3 Александровский сиротский кадетский корпус с 1851 по 1863 год и Александровское военное училище с 1863 по 1901 год. М., 1901, с. 47. 

4 Каталог библиотеки Александорвского военного училища. Сост. подп. В. Кедрин. М., 1901. 

5 Сибирский вестник, № ПО, от 20 сент. 1887 г. 

6 Владивосток, 1898, № 24, янв. 

7 Грузинова-Туганова Т. В. Мой отец (Воспоминания о Батырбеке Туганове).—ОРФ СОНИИ, ф. 7 (лит.), оп. I, д. 35, с. 42. 

8 Владивосток, 1898, №24. 



<==    Комментарии (5)      Версия для печати
Реклама:

Ossetoans.com OsGenocid ALANNEWS jaszokegyesulete.hu mahdug.ru iudzinad.ru

Архив публикаций
  Января 2024
» О чем рассказали восточно-европейские руны
  Ноября 2022
» От Кавказа до Волги
  Августа 2022
» Кавказцы глазами русских: говорят архивные документы...
  Марта 2022
» К вопросу о заселении Фиагдонской котловины, по данным фамильных и народных преданий
» О новых именах в истории царственного дома средневековой Алании
  Февраля 2022
» К ВОПРОСУ ОБ УДЕЛЬНЫХ ВЛАДЕТЕЛЯХ УАЛЛАГКОМА ПО ФАМИЛЬНЫМ, НАРОДНЫМ ПРЕДАНИЯМ И АРХИВНЫМ МАТЕРИАЛАМ
  Декабря 2021
» Осетинская религия; религия осетин (Ирон дин)
  Мая 2021
» Иверская (Моздокская) икона Божией Матери
  Мая 2020
» Соотношение понятий Æгъдау, религия (дин), вера во внутриосетинской дискуссии
  Июля 2019
» Открытое обращение представителей осетинских религиозных организаций
  Августа 2017
» Обращение по установке памятника Пипо Гурциеву.
  Июня 2017
» Межконфессиональный диалог в РСО-Алании состояние проблемы
  Мая 2017
» Рекомендации 2-го круглого стола на тему «Традиционные осетинские религиозные верования и убеждения: состояние, проблемы и перспективы»
» Пути формирования информационной среды в сфере осетинской традиционной религии
» Проблемы организации научной разработки отдельных насущных вопросов традиционных верований осетин
  Мая 2016
» ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА
» НАРОДНАЯ РЕЛИГИЯ ОСЕТИН
» ОСЕТИНЫ
  Мая 2015
» Обращение к Главе муниципального образования и руководителям фракций
» Чындзӕхсӕвы ӕгъдӕуттӕ
» Во имя мира!
» Танец... на грани кровопролития
» Почти 5000 граммов свинца на один гектар земли!!!
  Марта 2015
» Патриоту Алании
  Мая 2014
» Что мы едим, или «пищевой терроризм»