Iriston.com
www.iriston.com
Цæйут æфсымæртау раттæм нæ къухтæ, абон кæрæдзимæ, Иры лæппутæ!
Iriston.com - история и культура Осетии
Кто не помнит прошлого, у того нет будущего.
Написать Админу Писать админу
 
Разделы

Хроника военных действий в Южной Осетии и аналитические материалы

Публикации по истории Осетии и осетин

Перечень осетинских фамилий, некоторые сведения о них

Перечень населенных пунктов Осетии, краткая информация о них и фамилиях, в них проживавших

Сборник материалов по традициям и обычаям осетин

Наиболее полное на сегодняшний день собрание рецептов осетинской кухни

В данном разделе размещаются книги на разные темы

Коста Хетагуров "Осетинскя лира", по книге, изданной во Владикавказе (Орджоникидзе) в 1974 году.


Перечень дружественных сайтов и сайтов, схожих по тематике.



Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru Индекс цитирования
Статьи Словари
Здравствуйте, Гость
Регистрация | Вход
Опубл. 30.07.2011 | прочитано 2777 раз |  Комментарии (0)     Автор: Tabol Вернуться на начальную страницу Tabol
У ледника

Итак, мы были у цели. 

Мы совершили длинное путешествие и теперь, утомленные, расположились на отдых. 

Мы разлеглись на бурках и предались созерцанию, вдыхая жадно чистый горный воздух. 

Недалеко от нас ползла ввысь ледниковая масса и терялась в тумане. 

Было что-то волшебное в картине, развернувшейся перед нами. 

Надвигался вечер, и на небе быстро зажигались одна за другой звезды, и эти звезды были такие большие, такие манящие, такие близкие. 

Душа, забывшая все тревоги жизни, оставшейся там где-то далеко позади, хотела бы вечно пребывать здесь на вершинах, где все было так величаво, угрюмо-молчаливо, загадочно-таинственно. 

Кругом, даже в огромных каменных глыбах на склонах гор чувствовалось дыхание вечной жизни. 

И хотелось уйти в самого себя, быть неподвижным, как эти глыбы, и не нарушать величавого покоя природы ни звуком, ни движением. 

Три мои спутницы, уроженки далекого севера, совершенно обессилели от впечатлений и от бурного выражения восторгов. Они лежали на бурках в усталых позах. 

Их молодые упругие тела таили в себе столько очарования. 

Легкий загар покрывал их нежно-бледные лица, а глаза, серые глаза северянок, блестели особым лучистым блеском. 

Вместе с братом, студентом, они забрели в дикую трущобу кавказских гор в поисках за красотой первобытной природы. 

Я случайно встретился с ними в дороге, и в короткое время мы сделались большими друзьями. 

Меня привлекали их детский наивный восторг, их непосредственность, их чистые, нетронутые души. 

Они были полны изящества и грации, и от них веяло далекой, чуждой мне и уже почти забытой жизнью. 

Я отдыхал в их среде, обвеянный лаской и вниманием. 

Мы долго лежали молча и неподвижно, — каждый с затаенной думой, каждый ушедший в себя. 

И кто знал, о чем он думал! Что вспоминалось ему из прожитой жизни? Чего жаждало его сердце? 

А чего-то искал взор там далеко-далеко, что терялось во тьме прошлого... К чему-то простирались руки... О чем-то томилась грудь... 

Я посмотрел на своих спутников, и все они показались мне, озаренные серебристыми лучами луны, светлыми призраками, случайно спустившимися в мои родные горы. 

И особенно младшая привлекла мое внимание. Мне так и чудился запах березовых рощ, грусть российских полей, алый блеск заката на далеком севере... 

Мне казалось, что эта девушка соткана из лучей света. 

Юность, безоблачная юность захватывала меня. 

Мне чудился нежный трепет просыпающейся женской души. 

Девушка лежала на спине, заложив руки за спину. 

Она притягивала к себе, как притягивает мечта душу поэта. 

И невидимый мир ощущений возбуждала во мне эта белокурая странница из далекого мира. 

Тонкие нити едва родившегося чувства симпатии оплетали душу. 

Томила поэзия едва уловимых теней. 

А ночь надвигалась. Темнело небо. Ярче и ярче блестели звезды. Суровей становился ледник, и холодный блеск его пронизывал душу. Ночь ложилась на вершины гор. Было тихо кругом. 

Становилось свежей и прохладней. 

— Расскажите нам какую-нибудь легенду ваших гор, — сказала девушка неожиданно, обращаясь ко мне. 

— Кавказ — страна легенд. Расскажите! Любуясь дивной природой, под мерный рокот вашего рассказа мы тихо уснем. И нам будут сниться сказочно-волшебные сны. 

— Расскажите, расскажите!.. — поддержали остальные. Напрасно я отнекивался, напрасно я говорил, что мой слабый рассказ разрушит иллюзию красоты, разлитой кругом. Мои спутницы были непреклонны. 

— Ну, так примащивайтесь получше, а я постараюсь усыпить вас как можно скорей! — сказал я смеясь. 

Все завозились на своих местах, устраиваясь поудобнее. 

Наконец успокоились и улеглись, готовые слушать. 

Я видел устремленными на себя три пары прелестных женских глаз, и было что-то детски любопытное в этих глазах, доверчиво ясное. 

И мне казалось, что жизнь прекрасна, если она дарит человека молчаливо-величественной красотой природы, дикой, первобытной, не тронутой культурой природы и дает ему на лоне этой природы женщину с алмазом сердца, с лаской взора, в котором так чудно сияет весь Божий мир, в котором вся поэзия, все мечты, все радости и страдания. 

Что нужно тогда еще человеку? 

Разве не душно в городах с их грохотом, суетой, грязью, с картинами ужасающей бедноты, грубых страданий и горя, раз есть ущелья, горы, скалы, водопады, снеговые вершины, дикая красота дикой природы? 

И раз эту дикую красоту дикой природы озаряет женщина сиянием глаз... 

Я спросил своих спутниц: 

— Готовы? Ну, так слушайте. 

И я начал им рассказывать слышанную мною где-то легенду во время моих долгих скитаний по родным ущельям Кавказа... 

А в легенде этой говорилось о том, как юноша полюбил девушку... 

— «Юноша, статный юноша, отважный, как барс, полюбил девушку... 

И была та девушка первая красавица во всем ущелье. 

И сватали эту девушку удалые молодцы и с желтых степей кумыцких, и с песчаной пустыни Кара-ногая, и с зеленых лугов Кабарды, и с диких угрюмых скал Карачая... 

Но девушка была горда... и всем отказывала... 

И приходили одни и уходили... 

Приходили другие и уходили... 

О чем мечтала девушка, кого ждала, чего искала?.. 

И однажды сказала девушка юноше: 

— Ты хочешь, чтобы я полюбила тебя?.. Хорошо...— усмехнулась...— Так вот, пригони-ка мне пару серых круторогих быков с берега Черного моря... 

Оттуда, с земли Белого Царя... 

Ничего не ответил юноша... Стиснул зубы, повернулся, вскочил на вороного коня... Щелкнул плетью и исчез в голубом тумане... 

Дни шли за днями... и не было юноши, и думали, что сложил он свою буйную голову на ратном поле, и злой ветер поет над ним свою злую песню... 

Но ошиблись все... Вернулся юноша, и гнал он впереди себя пару серых круторогих быков, и были те быки с берега Черного моря... 

Звонко разносилась песня юноши... А кругом все дивились его подвигу... 

Но молчала девушка... 

И однажды сказала она юноше: 

— Что стоят твои быки?.. Ты хочешь, чтобы я полюбила тебя?.. Хорошо...— усмехнулась.— Так вот, пригони-ка мне табун тонконогих вороных коней с зеленых лугов Кабарды, с самого завода Шаулоха... 

Ничего не ответил юноша, еще сильней стиснул зубы... Сверкнул черными глазами... Повернулся... Вскочил на вороного коня... Щелкнул плетью и исчез в голубом тумане... 

И опять шли дни за днями. И не было юноши. И думали опять, что уж теперь-то сложил он свою буйную голову на ратном поле, и злой ветер поет над ним свою злую песню... 

И ошиблись опять все... Вернулся юноша, и гнал он впереди себя табун тонконогих вороных коней с зеленых лугов Кабарды, с самого завода Шаулоха... 

Звонко разносилась песня юноши... А кругом все дивились его подвигу... 

Но и теперь молчала девушка, и только однажды, как бы нехотя, сказала она буйному молодцу: 

— Что стоят твои быки и твой табун?.. Ты хочешь, чтобы полюбила я тебя?.. Так привези-ка мне ожерелье из драгоценных камней, и пусть то ожерелье будет с шеи прелестнейшей из грузинских княжен... 

И на этот раз ничего не ответил юноша. Даже не кивнул головой. Только хрустнули стиснутые зубы... Сверкнул черными глазами... Повернулся... Вскочил на вороного коня... Щелкнул плетью и исчез в голубом тумане... 

И шли дни за днями... Месяцы за месяцами... И даже годы сменяли годы, а юноши все не было... И не было вестей от молодца... И решили все, что погиб удалец в чужом краю, что не увидит он больше неба, родного ущелья... Что не раздастся больше его звонкая песня, и не будет он больше гарцевать на статном коне. 

И горевали все... И поставили на краю дороги круглый могильник и сочинили песню об отважном юноше. И когда пели эту песню, то зажигала песня в груди молодцев жажду подвигов... 

А красавица злая ждала и не дождалась... 

Гремят выстрелы... Хлопают ладоши. Слышны крики удали... Топот копыт далеко разносится по ущелью... Свадебный пир в разгаре... 

А в это время мрачная тень — одинокий путник появляется у края горной тропы... 

Останавливается путник... Прислушивается... Всматривается... И бешенство загорается в глазах путника... И красные пятна появляются на измученном, бледном лице... Рука сжимает судорожно рукоятку кинжала, и едва слышные, как стон, хриплые проклятия рвутся из груди... 

Дрожащая рука разворачивает сверток, и камни невиданной красоты начинают улыбаться и сиять, как улыбаются и сияют лучи солнца... 

— Хорошо... хорошо...— шепчут не раскрываясь уста, и их кривит злая, беспощадная усмешка... 

И скользит тень с уступа на уступ и все ближе и ближе проскальзывает к месту, где шумит свадебный пир... 

 

* * *
 

Наступает утро... Зажигает солнце снега гор алмазным блеском... 

Но тихо в комнате новобрачных. Не слышно ни звука... Встревоженные входят в комнату... 

Видят, на широкой брачной постели лежат два окоченевших трупа. 

В сгустках черной крови сверкают камни невиданной красоты, улыбаются и сияют, как улыбаются и сияют лучи солнца... 

И сияют камни и говорят о счастье и радости, а рядом холодная смерть кривит черты лиц, прижатых друг к другу изгибами замерших не высказанных страданий. 

И горе вырывает из груди присутствующих вопли и стенания, и далеко разносятся стоны горя по ущелью... 

И долетают эти звуки до слуха одинокого путника, торопливым шагом пробирающегося по горной тропе в голубую высь туманов... 

И радостью сияет лицо путника»... 

 

* * *
 

— Так любят у нас в диких трущобах Кавказа, так поет старинная песня о том, как юноша полюбил девушку,— сказал я и взглянул, улыбаясь, на своих спутниц... 

Две сестры и брат спали, не дослушав конца моей легенды. 

И только младшая, при взгляде на которую мне чудились запах березовых рощ, грусть российских полей, алый блеск заката на далеком севере, которая мне казалась сотканной из лучей лунного света, только она смотрела на меня тем же внимательным взглядом, и что-то грустное прочел я в мерцании ее серых глаз. 

Крутом царило безмолвие ночи. 

В этом безмолвии рождались мысли, корни которых тянулись глубоко-глубоко из неведомых тайников души и терялись у синих небес, у золотых звезд... 

И мне казалось, что мой рассказ утонул в какой-то бездонной глубине времени, а тишина природы никогда не нарушалась никакими звуками человеческого голоса... 

Диск луны показался из-за соседней скалы... 

Лунные лучи осветили белокурую головку и пару серых мерцающих глаз... 

Девушка выбралась из-под бурки, прикрывавшей ее ноги, и поднялась... 

— Спать... спать нужно,—сказал я, —завтра вам предстоит длинный, трудный путь. 

— Нет, я не хочу еще спать, пойдемте, пройдемтесь немного! Она возбужденно схватила меня за руку и, ласково мерцая глазами, заговорила: 

— Я не знаю, что со мной. Мне и грустно, и хорошо... Хорошо! Как мне нравится ваш дикий Кавказ... Эти горные вершины... Ах, эта красота, которую я еще никогда не видела. Эти дикие, непосредственные люди. И как мне теперь будет душно в наших городах, как противно!.. Ну, идемте!.. 

Мы пошли. 

Я чувствовал, как рядом со мной идет чистое, гибкое, изящное молодое существо, впервые охваченное страстным, ему самому неведомым огнем желаний. 

Я ощущал теплоту ее тела, и мне казалось, что это было тело, к которому никогда не прикасалась рука мужчины... 

И эта мысль сияла в моей душе радостью. 

Я слышал, как билось ее сердце, и в этом биении мне чудилась музыка, и эта музыка была для меня краше всех звуков, которые когда-либо воспринимала моя душа. 

Я видел мерцание ее глаз, и мне казалось, что в этом мерцании сияет отблеск иных, неведомых мне сказочных миров. 

И мне казалось, что жизнь — это миг, и что счастье, которого ищет упорно и настойчиво человек, которое он зовет воспаленными устами, к которому он, ломая, протягивает руки, что это счастье только на миг может засиять всеми радостями, всеми красками, всеми огнями, чтобы померкнуть навеки... 

Жить для мгновенья и умереть в мгновеньи... 

Я слышал, как чей-то насмешливый голос шептал мне: 

— Жизнь подает тебе мгновенье, глупец, бери его!.. Бери!.. Но усмешка скривила мои уста, и я сказал: 

— Пойдемте лучше спать... и вам и мне предстоит тяжелый путь. 

— Вы думаете? — ответила она. И я видел, как начали тускнеть ее глаза, а кругом становилось пусто, безнадежно пусто. 

Немного холодно. 

— Что же, хорошо... Пусть будет по-вашему. 

И рассеялось все, что могло родиться, кипеть, волноваться, жить... Что могло засиять тысячами ярких, ослепительных огней. 

Рассеялось, как будто ничего не было... 

Наутро мы расстались. 

Рассеялось, как будто ничего не было... 

Отчего же теперь, когда тени ночи падают на землю, и тишина хранит в себе тайны, пугающие душу человека, и месяц полный и холодный выплывает на небо, отчего же просыпается в душе моей неясная тревога? 

Я вижу, ползет ввысь ледниковая масса и теряется в тумане... 

Блестят белоснежные верхушки гор. 

Тихо кругом. 

Вековое безмолвие природы... 

Кто же на мгновенье прикасается к моей душе мягким, трепетным прикосновением... 

Откуда аромат теплоты? 

Только мгновение. 

А затем сурово смотрит ледник. 

Пусто и холодно. 

И что-то исчезает, что могло жить, что могло засиять тысячами ярких, ослепительных огней... 

Исчезает навеки... 



<==    Комментарии (0)      Версия для печати
Реклама:

Ossetoans.com OsGenocid ALANNEWS jaszokegyesulete.hu mahdug.ru iudzinad.ru

Архив публикаций
  Января 2024
» О чем рассказали восточно-европейские руны
  Ноября 2022
» От Кавказа до Волги
  Августа 2022
» Кавказцы глазами русских: говорят архивные документы...
  Марта 2022
» К вопросу о заселении Фиагдонской котловины, по данным фамильных и народных преданий
» О новых именах в истории царственного дома средневековой Алании
  Февраля 2022
» К ВОПРОСУ ОБ УДЕЛЬНЫХ ВЛАДЕТЕЛЯХ УАЛЛАГКОМА ПО ФАМИЛЬНЫМ, НАРОДНЫМ ПРЕДАНИЯМ И АРХИВНЫМ МАТЕРИАЛАМ
  Декабря 2021
» Осетинская религия; религия осетин (Ирон дин)
  Мая 2021
» Иверская (Моздокская) икона Божией Матери
  Мая 2020
» Соотношение понятий Æгъдау, религия (дин), вера во внутриосетинской дискуссии
  Июля 2019
» Открытое обращение представителей осетинских религиозных организаций
  Августа 2017
» Обращение по установке памятника Пипо Гурциеву.
  Июня 2017
» Межконфессиональный диалог в РСО-Алании состояние проблемы
  Мая 2017
» Рекомендации 2-го круглого стола на тему «Традиционные осетинские религиозные верования и убеждения: состояние, проблемы и перспективы»
» Пути формирования информационной среды в сфере осетинской традиционной религии
» Проблемы организации научной разработки отдельных насущных вопросов традиционных верований осетин
  Мая 2016
» ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА
» НАРОДНАЯ РЕЛИГИЯ ОСЕТИН
» ОСЕТИНЫ
  Мая 2015
» Обращение к Главе муниципального образования и руководителям фракций
» Чындзӕхсӕвы ӕгъдӕуттӕ
» Во имя мира!
» Танец... на грани кровопролития
» Почти 5000 граммов свинца на один гектар земли!!!
  Марта 2015
» Патриоту Алании
  Мая 2014
» Что мы едим, или «пищевой терроризм»