Точное время возникновения аула Ларс установить не удается. Данная местность была освоена человеком с древнейших времен, т.к. представляла собой важнейший стратегический пункт, закрывавший подступы к "железным воротам" — вход в ущелье и начало дороги в Закавказье. Этой дорогой, скорее всего, пользовались еще киммерийцы и скифы, совершавшие походы из Центрального Предкавказья в южные районы Кавказа и Передний Восток. Опираясь на сведения античных авторов и археологические данные, некоторые исследователи считают, что в конце 1-го тысячелетия до н.э. дорога в Закавказье, начинавшаяся у Ларса, носила название "Сарматской". Сменившие сарматов аланы дали дороге и ущелью современное название — Дарьяльское — от Дар-и-алан "дорога алан". Во всяком случае, археологические памятники аланской поры в самом ауле и вокруг него — не редкость. На это же указывают письменные источники. Древнеармянские памятники в местности "Ардоз" — Владикавказской равнине — располагали один из этносоциальных организмов ранних алан. По свидетельству Масуди, Ибн-Рустэ, Гардизи, Дарьяльский проход контролировался аланами, а вход в него запирал "аланский замок", или крепость, именуемая "аланскими воротами". Она располагалась на вершине горы, у подошвы которой проходила дорога; по явно преувеличенным данным, 1000 человек по очереди охраняли ее днем и ночью.
У входа в Дарьяльское ущелье в золотоордынский период существовало аланское княжество во главе с Пуладом. У него укрылся Утурку, командовавший левым крылом хана Тохтамыша в битве с Тимуром на Тереке в апреле 1395 г. Монголы потерпели сокрушительное поражение. Великий полководец послал письмо Пуладу с предложением выдать Утурку. Однако защита гостя, даже ценой собственной жизни, являлась непременным элементом поведения горцев, особенно знати; по нормам этикета, Пулад в границах собственных владений должен был защищать даже врага.
Тимур овладел аланской крепостью Кабчигай. Пулад погиб, защищая Утурку. Последний с несколькими аланскими воинами пытался уйти от погони. Но в районе Ларса их настигли воины Тимура, и Утурку был казнен.
В средние века через Ларс проходили маршруты движения московских послов, направлявшихся в Грузию. В их статейных списках сохранились сведения об этом населенном пункте и его владельце. Один из них — Салтан — оказал большую помощь посольствам Родиона Биркина (1587 г.) и Семена Звенигородского (1589 г.). В статейном списке Звенигородского сохранились интересные сведения о Салтане. 25 сентября 1589 г. российское посольство прибыло в Ларс. "Салтан-мирза вышел к послам ко князю Семену да к диаку Торху пеш, а с ним его человек з 10. А говорил: преж сего государевы посланники Родивон Биркин да Петр Пивов шли в Грузинские земли на мой же кабак, и яз государю служил, посланников его Родивона да Петра через свою землю провожал и дорогу им куда легче идти указывал и людей своих до Грузинские земли провожати их посылал; а которые были у государевых посланников люди и лошади больны, и тех людей и лошадей Родивон да Петр оставляли, в Грузию идучи, у меня и яз тех людей и лошадей у себя кормил и лечил и за Родивоном и за Петром отпустил их здоровых. И Родивон и Петр, назад идучи из Грузии, реклис службу мою государю извести". Послы отвечали: "государь тебя пожалует под свою царскую руку и в оборону от всех твоих недругов примет и грамоту свою жалованную со своей печатью, как тебе под его царскою рукою вперед быти, и свое государево жалованье тебе пришлет". Салтан дал слово: "яз ныне хочу государю же служити по свою смерть... и на непослушников государевых воеводами и с кабардинскими князи ходити готов и на том государю правду даю, шертую, и вас провожаю до грузинские земли".
В ауле у входа в Дарьяльское ущелье останавливались и члены посольства начала XVII в. Покинув Ларс 3 августа 1604 г., они уже в первый же свой ночлег столкнулись с опасностью: "приходили, государь, на нас на первом стану в ночи горские люди с вогненным боем", т.е. с ружьями. Очевидно, имелся в виду какой-то отряд осетинских феодалов. Свидетельством слабости центральной власти в Грузии в указанное время является то обстоятельство, что царь не мог справиться с относительно небольшим отрядом своих противников. "И архиепископ и царевы ближние люди говорили... что меж Черкасские и Юрьевы царевы земли есть горские люди, словут Осинцы, всего их человек з 200; и те люди Карталинским людем чинят тесноту, тайно приходя, побивают и грабят...".
И в последующее время Ларс оставался важным стратегическим пунктом на дороге в Закавказье. Сейчас трудно восстановить всю систему оборонительных сооружений, ибо они практически не сохранились. Ленинградские археологи, исследовавшие данный населенный пункт, высказали предположение о существовании здесь в древности хорошо укрепленного поселения, а южнее его, на холме над селом, — сторожевой башни. Укрепления Ларса в начале XIX в. были уничтожены. Относительно хорошо сохранилась сторожевая башня Дударовых, расположенная в 1 км к северу от села на скале, возвышающейся над Военно-Грузинской дорогой. Она сложена из хорошо подогнанных друг к другу речных камней и песчаника на известковом растворе. В основание сооружения уложены массивные валуны. Сохранившаяся высота башни — 6,00 м.
В начале XIX в. появился проект "Александрова пути" — прокладки удобной для движения войск и караванов дороги от Владикавказа до Тифлиса. В реализации этого проекта важная роль отводилась Ларсу. В письме императору Александру I Махамат Дударов отмечал, что согласился с предложением "главнокомандующего Грузиею князя Цицианова" и уступил под военное укрепление лично ему принадлежавшее "Ларское селение... со всем его строением и со всею к селению принадлежностью, как то: землю, леса и мельницы и все то, что в границах земель того селения состоит, утверждая сие присягою". Взамен Махамат по высочайшему манифесту в конце 1804 г. "удостоился в капитаны от армии нашей (российской — Ф.Г.)", пожизненной пенсии в 350 рублей в год и земли под Владикавказом для поселения в 25 дворов. В районе современного селения Новый Батакоюрт Махамат, его родной брат Джанхот вместе со своими ближайшими родственниками в количестве 8 дворов основали селение Джанхотов-Ларс. Вместе с ними переселились 42 двора фарсаглагов и кавдасардов. Среди первых жителей нового поселения были Азо и Темурко Бзаровы, Умар Дзарахохов, Бибо Борукаев, Сысло Дзусов, Албеговы, Мирзоевы, Гудиевы, Кесаевы, Караби Азиев, Беслан и Ашемахо Таутиевы, Заурбек Габаков, Цицил Козров, Ебо Зусов, Мильдзиховы, Гариевы и др.
В отличие от других феодальных фамилий Тагаурского общества, Дударовы, а также Дзантиевы, не возводили свои родословные к легендарному "царевичу Тага". Существует две версии происхождения Дударовых. В сборнике адатов осетин (список Норденстренга 1844 г.) указывается, что "Фамилия Дударук" переселилась из Южной Осетии.
Вторую версию привел Ю. Клапрот в своем дневнике путешествия по Кавказу в 1807-1808 гг. По его сведениям, Илальд, родоначальник новой ветви Дударовых, поселился на Тереке за 70 лет до путешествия Ю. Клапрота, т.е. в первой трети XVIII в. Илальд заложил селение Чми, которое затем перешло к его младшему сыну Ахмеду. Два других сына Илальда — Темир-Султан и Багир —отделились и основали свои аулы. "Первый назван Балташ, а другой — Даллагкау или Нижнее селение. Эти селения сохранились за их потомками". В бытность Ю. Клапрота в Северной Осетии аул Чми принадлежал сыну Ахмета Дударуко, Даллагкау — Максиму (в начале XIX в. это селение более известно под названием Максимкино), а Балта — Девлет-Мирзе.
Вторая версия — о достаточно позднем появлении Дударовых в Тагаурии — вызывает определенные сомнения. Так, в числе подписавших в 1733 г. письмо владельцев Тагаурии Вахтангу VI значатся двое Дударовых — Сос и Делберт. Трудно представить, что едва появившись в Тагаурии, Дударовы тут же заняли ведущее положение в обществе. Да и сами Дударовы в документах, поданных в Комиссию для разбора личных и поземельных прав горцев Кубанской и Терской областей, указывали на давность своего появления в Дарьяльском ущелье. Как выяснили чиновники комиссии, названная фамилия ведет свое происхождение "от некоего Дудара... перешел на жительство к Тагаурам назад тому лет 300, первоначально он занял Ларскую землю, никому не принадлежащую (курсив мой — Ф.Г.)".
В позднем средневековье Дударовы считались самой крупной фамилией среди тагаурских феодалов. Им принадлежало все пространство от Балты до Чми. Этими землями они владели "в то время, когда Грузия еще не была присоединена под скипетр России". Владения Дударовых еще более возросли в первой трети XIX в. — 11 аулов составляли их собственность. Несколько сот зависимых крестьян проживало на их земле. Только в деревне Иналово, принадлежавшей наследникам Инала Дударова, в середине XIX в. проживало 67 дворов фарсаглагов. Для сравнения приведем статистические сведения, почерпнутые из рапорта Ивелича графу Гудовичу от 28 ноября 1806 г. о количестве зависимых крестьян у других алдаров. У всей фамилии Шанаевых подданных насчитывалось 140 дворов, у Кануковых — 90 дворов, у Тугановых — 80 дворов, Кундуховых — 60 дворов.
Фамилия Дударовых пользовалась большим влиянием за пределами общества. В 1771 г. один из Дударовых "князь Ахмет доставил грузинскому царю Ираклию несколько сот взятых на службу осетин". В начале XIX в. Д. Бундовский писал, что "состояние терских (Дударовых — Ф.Г.) гораздо превосходнее кобанцев, поелико имеют случай продавать за весьма высокие цены всякие съестные избытки, подряжаясь также к перевозке через занимаемый ими участок... транспортов". По свидетельству очевидцев, Дударовы во второй половине XVIII в. с проезжающих в Грузию и из Грузии торговцев получали пошлину большую, чем другие алдары: сначала купцы платили всем уазданлагам, принимающим участие в эксплуатации Военно-Грузинской дороги, а затем отдельно Дударовым. А. Андреев считал Дударовых "полными господами движения, шедшего вдоль Терека... В силу этого никто не мог пройти без их ведома, и каждый платил за право прохода все, что они требовали". Ежегодно доход с пошлин, по заявлению Дударовых, "простирался до 30 тыс. руб. серебром".
В начале XIX в. по договору с царскими властями на Кавказе доходы от эксплуатации Военно-Грузинской дороги делились между алдарами поровну. Дударовы не мирились с таким положением и предпринимали попытки захватить сбор пошлин в свои руки. Так, в начале 1809 г. на дороге начались беспорядки. Причиной выступления феодалов был захват Дударовыми сбора пошлин с купцов. Алдары в жалобе графу Ивеличу требовали восстановить их права на эксплуатацию кратчайшего пути из России в Закавказье. В случае удовлетворения требования они обещали прекратить беспорядки. Власти поспешили вмешаться в дело и конфликт был исчерпан.
Алдары не гнушались и откровенным разбоем на дорогах. Набегами "прославился" Девлет-Мирза Дударов. Один из путешественников в 1815 г. получил приглашение посетить его замок, "отдаленный от Балтийского редута не более как на 80 сажен". Его свидетельство небезынтересно для историков и этнографов, поэтому приведем его полностью.
"Мы перешли небольшое четырехугольное укрепление, обнесенное невысокими, но довольно толстыми стенами, складенными на извести, с круглыми башнями по бокам. Среди сего укрепления находится маленький дом, в два этажа, с тесовой крышей и балконом во всю длину переднего фаса. Верхний этаж о двух комнатах убран низкими диванами, накрытыми изрядными коврами. Это замок и чертоги Девлет-Мирзы. Строения эти действительно в Кавказских горах достойны этих названий, ибо, как и уверял меня барон, путешественник в оных не встречает других жилищ, кроме бедных и неопрятных хижин и шалашей.
Девлет-Мирза принял нас весьма ласково, потчевал дурным чаем и довольно хорошим и здоровым пивом, которое осетины весьма искусно приготовляют из ячменного солоду. Он упросил нас остаться у него поужинать. Ужин состоял из нескольких вареных куриц, яиц, кислого молока, весьма вкусной баранины, приготовленной с жидкостью вроде соуса, и также жаренной на вертеле. В продолжении ужина мы пили пиво".
Как мы отметили выше, Девлет-Мирза Дударов на рубеже XVIII-XIX вв. был весьма известной личностью. Он "имел обыкновение" грабить караваны на Военно-Грузинской дороге и "делить награбленное с комендантом Владикавказа графом Ивеличем", за что последний "смотрел сквозь пальцы" на его "шалости". В то же время комендант не оставлял без внимания аналогичные действия других тагаурских владельцев. Например, в 1806 г. Ивелич в рапорте вышестоящим инстанциям писал, что Мирзабек Есенов "делал и делает воровством своим и с подданными своими часто на дороге нарушения".
Даже по прошествии многих лет "слава" Девлет-Мирзы не поблекла. Интересно свидетельство путешественника Гамбы: "Селение Балта принадлежит одному из князей дома Дондаровых (Дударовых — Ф.Г.). Их отец был знаменит среди горцев своими разбойничьими набегами и жестокостью".
В 1869 г. в статье "Тагаурское общество и экспедиция генерал-майора князя Абхазова в 1830 году" М. Баев со слов старожилов Балты описал такой случай. Во время уборки хлеба "на крестьян напали чеченцы и увезли множество женщин и детей, которые, впрочем, были впоследствии возвращены Девлет-Мирзою Дударовым, человеком, пользовавшимся в то время громадным влиянием и уважением у племен, живших в районе Владикавказского укрепления — чеченцев, ингушей (галгаевцев), кабардинцев и осетин Северного Кавказа".
Еще до присоединения Осетии к России Дударовы пользовались расположением самых влиятельных особ империи. Так, 10 февраля 1771 г. императрица Екатерина II дала "старшине деревни Чми Баграту Дударову охранную грамоту", согласно которой он, его родственники и подвластные могли совершать поездки в Россию и обратно "без всякого задержания, и никаких обид и налогов...". Охранную грамоту от Павла Потемкина в 1783 г. получил Петр Дударов.
Делом чести Дударовых была служба в российской армии. В 1782 г. на военную службу поступили братья Дударовы. Интересно, что они приняли православную веру, а их крестным отцом был генерал Павел Сергеевич Потемкин. В 1811 г. в кавказском эскадроне Дворянского полка служили Магомет и Крым-Султан Дударовы. В 1815 г. Инал получил "от Российского правительства золотую медаль на Георгиевской ленте за оказанную им храбрость". Тогда же поручиком был один из самых влиятельных осетинских феодалов — Девлет-Мирза Дударов, получавший "в год от казны 300 рублей серебром пенсиона".
В мае 1828 г., в период русско-турецкой войны, около 50 осетин подали прошения с просьбой разрешить им служить в рядах российской армии. В частности, Тасолтан Дударов прибыл в Тифлис с одной лишь целью — обратиться к командиру Кавказского корпуса с просьбой "о позволении ему участвовать в войне с турками". В действующую армию отправились 9 алдаров: Темурко Дударов, Дуда Мамсуров, Вари Тлатов, Азо Шанаев и др. Впоследствии Султан Дударов за участие во взятии Карса получил орден Святой Анны III степени.
В блистательной плеяде замечательных представителей фамилии Дударовых особое место занимает, как подчеркивает Г.Т. Дзагурова, Крымсултан. Родился он в 1825 г., был отдан на воспитание во второй кадетский корпус. Детство и юность Крымсултан провел в престижных военных учебных заведениях. Успешно закончив кадетский корпус, он в мае 1841 г. произведен в корнеты и в возрасте 16 лет прикомандирован к Волжскому казачьему полку. Дальнейшая военная служба проходила в сложной обстановке Кавказской войны. 1 июня 1846 г. Крымсултан произведен в поручики. Его смелость, находчивость и бесстрашие неоднократно отмечались кавказским командованием, военным министром и лично императором. В 1850 г. он награжден орденом Святой Анны III степени, в следующем году произведен в штаб-ротмистры, а в 1852 г. переведен в число офицеров штаба Отдельного Кавказского корпуса. В задачу последних входила разработка операций на фронте. В 1853 г. К. Дударов переведен во Владикавказский военный округ, а уже в мае того же года назначен начальником всех постов на Военно-Грузинской дороге. За отличное несение службы в сентябре 1854 г. он произведен в ротмистры, а в мае 1857 г. — в майоры и награжден орденом Святого Станислава II степени. В последующие годы Крымсултан возглавлял военные кордоны, а затем был назначен депутатом в Окружной народный суд Осетинского округа.
Не менее важной представляется деятельность К. Дударова в сугубо гражданских делах: усилиях по проведению земельной и крестьянской реформ в родном крае. На личном примере он показывал, как в условиях новых аграрных отношений можно успешно развивать сельское хозяйство на капиталистической основе. Людей новой формации в Осетии было немало. На эту часть населения Владикавказского округа обратил внимание начальник Терской области, который в 1864 г. не без удовольствия доносил высшему начальству: "В Осетии объявились такие люди, которые осознали, что развитие благосостояния основано на усилении производительности главного источника богатства — земли. Таких людей надо отмечать, поддерживать, поощрять". К таким людям относился и Крымсултан Дударов. Еще в 1860 г. он с гордостью писал начальнику области: "Я предпочитаю вести хозяйство по-капиталистически... подвергаю осмеянию тех наших твердолобых алдаров, которые остаются верными своей праздной лености... Для себя же считаю непростительным, если какой-либо участок земли, хоть самый крохотный, мне принадлежащий, остается без употребления с пользою для себя".
Пример К. Дударова подхватили многие его соплеменники-офицеры, среди них — отец Коста — Леван Хетагуров, Гацыр Шанаев и др. И это не считая тех, кто еще в 1862 г. изъявил желание на землях, расположенных между Архонской и Ардонской станицами, вести хозяйство "на новой капиталистической основе".
Еще один представитель военной когорты Дударовых, — генерал-майор Магомет (1823 — 1893) родился в многодетной семье Инала, одного из немногих Дударовых, в начале XIX в. не переселившихся на равнину и оставшихся у родного очага. Еще в детские годы Магомет выделялся среди 14 ( ! ) сыновей Инала своей незаурядностью и разносторонними способностями. Тогда же проявилась его склонность к воинской службе, что и определило его жизненный путь — образование он получил в Константиновском военном училище. В 18 лет за отличие по службе его произвели в корнеты и прикомандировали к Горскому казачьему полку.
В первые годы службы М. Дударов подружился с братом великого русского художника Верещагина Александром. Позднее Александр вспоминал: "Осетин Дударов — мой большой друг. Он был славный товарищ. Подвижный, энергичный человек, чрезвычайно веселого характера. Дударов мой был молодчина видом и всегда отлично одевался. Кинжал, шапка, портупея, ремень при кинжале, все это у него было в серебре, самой тонкой чеканной работы и вызолочено через огонь. Я любил смотреть, как одевался Дударов и как сидят на нем бешмет или черкеска". В аттестационной характеристике отмечены другие качества Магомета: "Храбрости блистательной, поведения и бескорыстия примерного". За первые годы службы М. Дударов получил немало наград и новых чинов. В 1850 г. его переводят в Петербург в штаб главного начальника военных учебных заведений, в подчинении которого находились все военные академии, училища, кадетские корпуса и офицерские школы. Здесь Магомет вновь проявил себя с лучшей стороны и в 1856 г. "высочайшим приказом" был произведен в полковники. В 1861 г. Дударов стал командиром Терского конно-иррегулярного полка. В 1871 г. произведен в генерал-майоры.
Жизнь в мирных условиях после выхода в отставку выявила другие особенности натуры М. Дударова: он любил жизнь, ценил друзей, веселые застолья с музыкой и танцами. Щедрый и сердечный, он получал истинное удовольствие, одаривая людей. Так, подарив слепому музыканту, блестящему знатоку осетинского фольклора Бибо Дзугутову великолепного скакуна, Магомет значительно облегчил жизнь Бибо.
Интересны впечатления одного из друзей М. Дударова, побывавшего у него в гостях. "Аул Джерах... смотрю, еще выше над аулом, так, пожалуй, с полверсты, на небольшой площадке виднелся хорошенький домик с зеленой крышей, выстроенный в европейском вкусе. Издалека он казался белым гнездышком. Я знаю — это домик отставного генерала Дударова... Кругом домика виднелся красивый зеленый лужок, в противоположность общей неприветливой скалистой почве лужок этот приятно веселил взор". В самом доме в первой комнате, довольно обширной, гостей встретили молодые люди, "кто в черкесках, кто в бешметах, на поясах у всех висели кинжалы в черных ножнах, отделанных серебром". Следующая комната имела вид зала; полы крашеные. Мебели никакой. Пока гостей угощали кофе, комната наполнилась молодыми людьми. "Появились молоденькие, хорошенькие осетинки в разноцветных платьях с узкими длинными рукавами, гораздо длиннее рук. Девушки все брюнетки, все худенькие, с быстрыми глазами, черными как уголь... Сзади нас и по бокам толпится молодежь — осетины. Видимо, что-то готовится. В зале стихает. Хозяин что-то говорит тихо и кивает головой на одну из девушек. Та моментально выступает вперед. Старик говорит еще что-то, и вперед выбегает молодой осетин, красавец-брюнет, и оба точно в запуски принимаются танцевать лезгинку". Пары сменяли одна другую; танцы продолжались часа полтора. Затем "на круглом столике подают превосходный шашлык и мы запиваем его знаменитым пивом".
Как видно, уйдя в отставку, прославленный генерал поселился в местах, напоминавших ему детство. Похоронен Магомет Иналович в ауле Чми.
Прославленными воинами из этой фамилии были артиллерист генерал Темирбулат Дударов, полковник Горско-Моздокского казачьего полка Терского казачьего войска Инал Дударов, командир сотни Осетинского дивизиона Агубекир Дударов, отличившийся на войне Дунайской. Г. Баев в статье "Осетинский дивизион" описал славные подвиги Кавказской казачьей бригады и Терского эскадрона конвоя Его Величества. Так, в битве под Ловчей отличилась 1-я сотня Осетинского дивизиона. Ее всадники сначала обратили в бегство отряд турок в 300 сабель, а затем разгромили еще один турецкий отряд в 150 сабель. "Душою этого осетинского дела была всегдашняя их отвага, но запевалами этой увлекательной отваги были сотенные командиры Дударов и Зембатов".
Отметим также Кургако Иналовича Дударова. Окончив Ставропольскую гимназию и Елизаветградское кавалерийское юнкерское училище, службу начал в Осетинском конном дивизионе. Прекрасно учился, метко стрелял, еще в училище удостоился первого приза и записи на мраморную доску за отличную езду верхом. Не уступал ему Темирбулат Дударов (род. 23 сентября 1843 г.); военное образование получил в кадетском корпусе. Среди его наград — ордена Святого Владимира IV степени, Святой Анны II и III степеней, Святого Станислава II и III степеней.
В списке офицеров-осетин в русской армии (1850-1917 гг.) значатся 22 представителя Дударовых, из коих — 4 генерала. Они принесли славу своей фамилии, а значит, и Осетии в целом.
Из книги:
Гутнов Ф. Х.
Века и люди (Из истории осетинских сел и фамилий)
Выпуск 2
Владикавказ 2004
