Нахско-осетинские контакты

Значительный интерес для исторической лексологии представляют нахско-осетинские языковые параллели. Однако их характеристике посвящено довольно ограниченное количество исследований, отражающих в основном лексическое сходство этих языков. Например, в одном из фундаментальных трудов по лексике нахских языков профессором А.Н. Генко представлена тесная и разнообразная связь ингушского словаря с осетинскими, а также грузинскими, арабскими, персидскими, кумыкскими и русскими словами. К помощи лексического материала нахских языков прибегают в своих работах дореволюционные исследователи истории Осетии и осетинского языка А.М. Шегрен, В.Ф. Миллер, а также Ю. Клапрот, А. Шифнер, Гюбшман и другие. 

Нахско-осетинские лексические параллели из области топонимики и древнейшей религиозной терминологии проводятся в ценных исследованиях профессора Б. Алборова. В отдельных случаях об осетинской заимствованной лексике говорят и исследователи вайнахской истории языка. Особого внимания заслуживает обстоятельная работа профессора В.И. Абаева, обобщающая почти все исследования по осетино-вайнахским лексическим параллелям.  

Как известно, на формирование осетинского языка на протяжении более 2000 лет оказывали влияние кавказские языки, и поэтому кавказский субстрат вошел в осетинский язык органически, найдя свое отражение не только в его грамматическом строе, но и в его основном словарном фонде. "Не менее 2000 лет, - пишет В.И. Абаев, - осетины-аланы являются народом кавказским и находятся в тесных отношениях и взаимодействии с народами коренного кавказского этнического круга. Такие продолжительные связи не могли не оставить следа в языке и во всей этнической культуре Осетии. И действительно... в осетинском языке кавказский элемент занимает особое место... Кавказский элемент вошел в осетинский язык не просто, как внешнее влияние - подобно тюрскому, арабскому, а как самостоятельный структурный фактор, как своего рода вторая его природа". "По-моему, ведущее место в этногенезе осетин следует отвести кавказской аборигенной общественной среде, - читаем у профессора Е.И. Крупнова. - Именно поэтому современные осетины и являются истинными кавказцами по происхождению, внешнему облику и культуре...и иранцами по языку". 

В основном мнение Е.И. Крупнова совпадает с утверждением В.И. Абаева, за исключением того, что профессор Е.И. Крупное отводит ведущее место в этногенезе осетин "кавказской аборигенной среде", в то время как можно утверждать, что предки осетин принесли в горы Северного Кавказа довольно высокую материальную и духовную культуру, отраженную в исторической лексике, например, вайнахов. 

«...Иранское влияние, - пишет Б.А. Калоев, - на аборигенов, как свидетельствуют археологические данные, было настолько значительным, что период после VII века был назван археологами даже особым термином - "позднекобанским"». А, как известно, территория современной Осетии являлась центром формирования древней кобанской культуры, многие черты которой фиксируются в духовной жизни осетин. 

Рассматривая исторические связи и языковые контакты между осетинами и вайнахами, нельзя не упомянуть о наличии между этими народами общности в культуре, быте и т.д. 

Параллели в нартском эпосе, легендах, древнейшей языческой религии (обрядах "вызывания дождя", "посвящения коня покойнику", "скачки в память о покойнике"), в ряде культовых традиций, в деталях одежды, пищи, быта, хозяйстве и отражение этих параллелей в исторической лексике, обслуживавшей духовную и материальную культуру этих народов, говорят о наличии тесной исторической связи между осетинами и вайнахами. А взаимосвязь, установившаяся между осетинами и одним, показать отдельные языковые параллели и взаимозаимствования, наличествующие из нахских народов - ингушами - веками носили добрососедский, дружественный и мирный характер. 

Мы попытаемся на основании уже имеющихся исследований, собственных наблюдений и полевых материалов, собранных нами на территории Чечено-Ингушетии и Северной Осетиив отраслевой лексике рассматриваемых языков. Эта попытка сводится к единственной цели - показать на базе исторической лексики степень и характер исторических контактов между материальной и духовной культурой осетин и вайнахов. 

Используя теоретические положения советских лингвистов о заимствованной лексике, их методику выявления и разграничения исконных слов, можно сказать, что вайнахи использовали лексику осетинского языка в своей материальной и духовной культуре, быту и т.д. 

Правда, необходимо отметить, что в северокавказских языках (относящихся к группе иранских языков), в том числе и в осетинском, наличествует довольно обширный персидский слой лексики, пришедший в эти языки через арабский и тюркский (что осложняет порой утверждение о заимствовании аланизмов из осетинского языка). 

К осетинским заимствованиям в нахских языках, на наш взгляд, относятся: 

- названия из области флоры и фауны: осет. "хал(а)" (побег, былинка, нить) - чеч. "хал" (стебель травы, отрезок нитки); осет. "еу" (просо) - чеч., инг. "йий" - (пиво): осет. "магъалда" (куколь) - чеч. "мергъад", инг. "мергъалди"; осет. "уис" (полоса скошенной травы) - чеч. "кес//оьс" (полоса скошенной травы, лаженной вместе); осет. "дзаргъа(а)" (свинья-самка) - чеч. "жаргъа"; осет. "уасс" (теленок) - чеч. "эса", инг. "ъаса"; осет. "аемлыкк" (невыезженная лошадь) - чеч. "эмалка"; осет. "дзынга" (овод) - чеч. "зъуга" (оса); осет. "маехъыл//маекъул" (коршун) - чеч. "маккхал", инг. "меккхал"; осет. "ардонг" (стадо, гурт(свиней)) - чеч. "арданга", инг. "ординг" (стая птиц, волков, свора собак); 

- гидронимы: осет. "фурд//форд" (море, большая река) - чеч. "хъорд", инг. "форд"; осет. "суадон//сауадон" (родник, холодная родниковая вода) - чеч. "шовда//шовд"; осет. "цыхцыр//цухцур" (водопад) - чеч. "чахчари"; 

- слова, обозначающие названия предметов и понятий материальной культуры: осет. "алхой", "аелхойна" (брусок) - чеч. "аьлха"; осет. "бахтар" (железная обувь, кошки) - чеч. "бахтар" (подвязка, ремешок чувяка); осет. "цаг" (кольцо, звено) - чеч. "чъега" (замок); осет. "дагъал" (ключ) - чеч. "догъа" (замок, ключ), инг. "доагъа" (ключ); осет. "станхъ//астанкъуа" (сафьян) - чеч. "истанга", инг. "истинг" (кошма); осет. "караз" (навес, вышка) - чеч. "караз" (столб для привязывания лошадей); осет. "таскъ" (большая корзина для ношения на спине) - чеч. "тускар" (корзина); осет. "маскъ" (ступица) - инг. "моска"; осет. "цыхт" (сыр) - чеч. "чуьхьа", инг. "чуьхьи" (сыр с рассолом); осет. "сир//сера" (каша из муки, сыворотки и масла) - чеч. "шар" (пахта молочная); осет. "фысым//фусым" (дом, квартира, комната) - чеч. "хъусам", инг. "фусам"; осет. "кау" (плетень) - чеч. "ков" (ворота, двор); осет. "карт" (двор) - чеч. "керт" (плетень, двор), инг. "карт", ср. чеч. "кертков" (двор); осет. "уардон//уардун" (подвода) - чеч. "ворда"; осет. "гарз" (орудие) - чеч. "герз" (оружие), инг. "гердз"; осет. "андон" (сталь) - чеч. "анда//анду"12; осет. "къарит//къареда" (старая шубенка) - чеч. "кетар" (шуба); осет. "хъис//хъес", "гъес" (волос, щетина) - чеч. "кхес" (грива) и ряд других слов, относящихся к различным отраслям лексики. 

Значительный слой нахской лексики фиксируется и в осетинском языке: осет. "сиск" (четырехрядный горный ячмень) - чеч. "сое" (рожь, ср. дарг. "сусул"; лак, лезг. "сил"; табас. "сурсул"; агул, "сулен"); ср. чеч. "сискал" (чурек из ржаной, просяной, а впоследствии из кукурузной муки); "сие (рожь + гал - галушка, букв, ржаная галушка, где "г" перешло в результате фонетических изменений в *'к"); 

осет. "хъад//гъада" (стебель, ствол) - чеч. "гъад" (ствол, стебель, туловище, платье с еще не вшитыми рукавами). ("г1а" (конечность, лист) + "д" - словообразовательный суффикс; ср. чеч. "гъо-гъ" - бедро, "гъаш- ш" - пешком): 

осет. "тар//итара" (грудь) - чеч. "тъар" (женская грудь, сосок), "тъа" (конечность), ср. "тъа" (лапа животного). "тъара" (ладонь), где второй компонент является падежным формантом, а также "тъелг" (палец: "тъа" + "лг" - уменьшительный су-фикс): 

осет. "ус//оса//уст//ост", мн.ч. "устыта//осталта" (женщина, жена, самка) - чеч. "ста-г", "са-г", "та-г" (человек), "уьста-гъа" (баран), где "г" и "На" - словообразовательные суффиксы: далее "сту//су//ту" (бык), ср. "бык" - авар, "оц", лезг. "йа", уд-дин, "ус"; 

осет. "кал//кар" (рука, в слове "калмарзан" - полотенце, платок, букв, для вытирания рук), а также осет. "къах" (нога). "къух//къах" (рука) - чеч. "ка" (уст. рука, конечность), отсюда "ка + г//лг" - уменьшительный суффикс или "ка+ра" - падежный формат образуют слова "ког" (нога). "куьг//кулг" (рука, кара - руковица). значение же слова "ка" как "рука" сохраняется в чеченском словосочетании "ка-туха" (схватить), букв, ударить рукой; 

осет. "арц" (копье) - чеч. "урс." (нож), кист, "урц" ("у" - палка, доска + (а)рц -острие, наконечник, заноза), ср. чеч. "дукъарц" (букв, ярмо-заноза, задвижка для ярма). Как известно, обожженная на огне палка явилась первым оружием древнего человека; 

осет. "ламгам" (серп с большим радиусом и острым зубчатым лезвием) - чеч. "ламангам" (букв, горная мотыга), "гам" (инструмент для трепанации черепа, скребок, инструмент для скобления дерева); 

осет. "налха" (сливочное масло) - чеч. "налх" ("нал" - "вепрь"+ "х" - падежный формат, "налах" - букв, от вепря); ср. "хьакхар" (животный жир): "хьакъа" -(падежный форматив); 

осет. "барам" (мера) - чеч. "барам", инг. "боарам" (мера величины, вместимость), "бара" (кроить, разрезать, разрубить) + м - словообразовательный суффикс: ср. (в, й, б) "дара" (выкроить на куски, рубить мясо); 

осет. "лаг" (человек) - чеч. "лай" (раб), авар., лак. "лагь х1арш". 

Поразительные параллели наблюдаются и в названиях древнейших языческих богов ваинахов и осетин. Например, верховный бог осетин "Хуыцау", которого они называют также "богом богов" и обиталищем которого считают небеса, лингвистически близок к оному из верховных богов нахов - "Цъу//цъиу//цъиво//цъув". Это слово в вайнахских языках входит в состав названий земных божеств, которым были посвящены в Ингушетии святилища: Гурметцъу- Бог рая. Цъунакорта-один из главных богов и др. С нахским божеством "Цъу" можно связать и название осетинского Бога урожая, небесного грома и молнии - "Уацилла". где "цилла" сближается с названием одного из священных дней у ваинахов, связанных с божеством "цъу" и сохранившемся в древней нахской семидице - "Цъулла" ("цъу" + "алла" "алу" - огонь) - название дня на четвертый день вперед. 

Убедительные примеры параллелизма названий нахско-осетинских божеств приводит в своих исследованиях Б.А. Алборов (ср. осет. "Алларды" - женский патрон с инг. "Галйерды" - покровитель деторождения; осет. "Далимон" - подземный дух с главным нахским Богом "Дэла//Дяла//Дейла"). Ингушские язычники, согласно преданиям ингушей и осетин, спасаясь от натиска противников их религии, приходили в Осетию и поселялись здесь, сохраняя свою религию. Так они занесли сюда далекое воспоминание о древнем национальном культе Таба. который впоследствии стал синонимом богу Уацилла (означающий священный, святой); Дзуар (стоящий на высокой горе) в Осетии носит название Тыбау// Табау или Таба - в Даргавском ущелье. Можно предположить, что название древнейшего храма в Ингушетии - Тхьабайерда. посвященного древнейшему нахскому богу Тхьа ("тхьа" - божество + ба//бъа - лик + йерда - святилище) перешло границы Северной Осетии и наличествует, как уже говорилось, в настоящее время на территории Карачаево-Черкессии в фонетически измененном виде как Теберда и названии храма в Южной Кахетии - Алаверды (искаженное нахское "Алауйерды"). где "ала" родственно урартскому "Алале" - Бог урожая. 

Переселившиеся в Осетию ингуши, по мнению Б.А. Алборова. принесли с собой и часть топонимики. «По тому, откуда выселились эти беженцы. - пишет он, -они называли себя "ломар" или "ламуар" или "ламур", что значит по-ингушски "горцы" ...Местность, заселенная ими. прозвана у окружающих осетин "Ламардон", что значит "ламаров место обитания" или "ламаров вместилище", так как слово "дон" по-осетински имеет значение не только "вода", но и "вместилище». 

На территории Осетии наличествует и ряд вайнахских топонимов и гидронимов. Так. например, название села Тоборза, по нашему мнению, ономастического происхождения и означает буквально кочкарь-волк. ср. вайнахское "Чаборза" -букв, медведь-волк. По данным 1884 г.. в Арханском обществе имелось село Дее с 43 дворами, название которого отождествляется с чеченским горным селом Дъай , а современная Орджоникидзевская котловина была известна в VII в. под названием Ардоз - поляна среди леса, где чеч. "ар//ара//арие" - "равнина", а "доз//доза//да-зе" - граница, черта, условно ограниченное место. Далее, с вайнахскими языками увязывают названия таких сел Северной Осетии, как Цей и Цонси (чеч. "Цъой"), село Цъой-Пхьеда (где "Цъой"-цъу - божество), рек Южной Осетии Большая и Малая Лиахви (чеч. Лайхи - Лай-хи букв, снеговая вода), Пацъа - река в Кударском ущелье (ср. чеч. имя собственное Пацу: в горном районе Чечни - Саясане - есть небольшая речушка, которая называется Пацухи//Пацуаьхка- букв. вода//речушка//Пацу). 

Многие осетины, живущие в Северной и Южной Осетии, считают родиной предков село Цамат (ср. село Цъамат - в Шарое), расположенное у р. Ардон. Название села Цамат также объясняется с помощью нахского языкового материала, где Цамат (чеч. "Цъу") - божество + "мат//матт" - место, стоянка (ср. чеч. "меттамот" - стойбище, стоянка стада, "джиемотт" - стоянка овец, ср. также "Маьтцели" - святилище, расположенное на Столовой горе в Ингушетии, ("маьтт" + "Сели" - бог грома и молнии), а "Ардон" означает равнинная вода (чеч. "ара" - наружу, "арие" - равнина + осет. "дон" - вода, вместилище). 

Заслуживает внимания и слой нахской ономастической лексики, наличествующей в осетинском языке. Например, отдельные осетинские фамилии объясняются с помощью нахской лексики из области фауны. 

К крупным осетинским фамилиям относятся Джиоевы (чеч. "джи" - овца, ср. "джъау" - пастух), Кокоевы (чеч. "кхокх" - голубь). Туаевы (чеч. "туо" -кочкарь) из села Бурмасиг. В селе Луар жили Цогоевы. носящие свою фамилию от предка Цогой (чеч. "цъог" - хвост); Цогой имел двух братьев - Кадза (чеч. "къеза", инг. "къаза//къадза" - щенок) и Албора, образовавших фамилии Кадзаевых и Алборовых. Очевидно, с нахскими языками увязываются и другие осетинские фамилии: Берзеновы (чеч. "борз" - волк. ср. авар. "бацъ", анд. боцъо), Дзокаевы (чеч. "дзок" - клюв). Цагараевы (чеч. "цъагаран" -куцый), в селе Згиу, в Нартском котловине, в селе Кесатикау встречаются Кесаевы (чеч. "кхес" - грива), в селениях Верхний и Нижний Мизур по Военно-Осетинской дороге имеются фамилии Боциевы (чеч. "бацу" - "бацбиец", ср. чеч. тайп "бацой"), Калоевы (ср. чеч. "Калой-Къант" - герой нартского эпоса нахов). 

Встречаются ряд осетинских фамилий, аналогичных фамилиям Чечено-Ингушетии: Гогиевы (ср. инг. Гъогънекъи - Гагиевы), Кусаевы из села Верхняя Ухта (ср. чеч. мужское имя Кус), Тамаевы из села Рук (ср. инг. Томовы), Маргиевы из села Тли (ср. чеч. Маргиевы из горной Чечни). Багаевы из села Тиби (чеч. то же), Погоевы из села Быз (ср. инг. Пугоевы. сел. Цугой), Куздоевы из села Дунта (ср. инг. Кодзой - Кодзоевы), Медоевы из села Садон (ср. чеч. Медовы - из горной Чечни), Тамаевы из села Ход (ср.чеч. Тамаевы). Габисовы (ср. чеч. Гъабис), Плиевы (инг. то же) и др. 

«По преданию. - пишет Б.А. Калоев, - основателем сел. Андитикау был ингуш, скрывающийся от кровной мести в горах Осетии. В современной Ингушетии (в Назрановском районе) у Андиевых имеются однофамильцы Яндиевы, что свидетельствует об ингушском происхождении этой фамилии». 

По рассказам старшего поколения ингушей, ингушские фамилии Гойговы и Томовы являются выходцами из Осетии. "Старшее поколение еще помнит, -писал известный осетинский этнограф А.Х. Магометов, - с какими почестями принимали в осетинских селах ингушей, приезжавших к своим родственникам-осетинам, и какие устраивали в их честь торжества". 

Нужно отметить, что уже имеющиеся в науке исследования, которые отражают глубокие и специфические исторические и языковые контакты этих народов, подтверждают их тесные культурно-экономические связи, а исторический слой лексики, отражающий древнейшую связь между их материальной и духовной культурой, настоятельно нацеливает ученых на создание монографических исследований, посвященных языковым контактам осетинского и нахского народов. Такое исследование способствовало бы более глубокому выявлению кавказского субстрата осетинского языка и выявлению древнейших исторических связей этих народов. 

 

Ибрагим Юнусович Алироев  

доктор филологических наук  

 

Источник: ОСРАДИО.РУ


Эта статья с "Ирыстон": https://www.iriston.com/nogbon
Напечатано: 29.03.2024 в 15:36
Адрес статьи: https://www.iriston.com/nogbon/news.php?newsid=190